— У вашего величества устают глаза? — Сесил знал, что Елизавета близорука и страдает головными болями. Впрочем, нельзя было отрицать, что комната освещена недостаточно.
— Я устала от этого места. Здесь чертовски холодно и сыро. Не могу дождаться, когда мне будет можно переехать на Уайтхолл; в Тауэре можно держать лишь преступников. Присядьте на эту табуретку, Сесил. Я просматривала государственные расходы, и мне требуется ваше мнение на сей счёт. Если Тауэр мрачен, то моя казна являет собой ещё более мрачное зрелище. Оказывается, я унаследовала обанкротившийся престол — взгляните-ка на эти цифры. — Он углубился в чтение, а она продолжила: — Торговля совсем захирела; война, которую моя сестра вела с Францией, поглотила все свободные средства до последнего пенни и к тому же оторвала людей от их занятий. Наша монета настолько обесценилась, что за границей над ней смеются. Таково мнение сэра Томаса Грешема, и я его разделяю целиком и полностью.
— И как же он предлагает поступить, госпожа? — Грешем был гениальным финансистом; Елизавета выбрала себе министра финансов не менее удачно, чем конюшего. Странно, что у неё было столько общего с обоими этими людьми, которые не имели ничего общего между собой.
— Изъять из обращения обесцененную монету и восстановить прежний курс. Сократить расходы и расширить торговлю. До тех пор, пока это возымеет действие, он берётся съездить во Фландрию[7] и взять для нас деньги в долг. Чтобы получить кредит, он расскажет там какую-то историю, которую сочинил, и не сомневается, что она поможет ему добиться своего.
— Я составлю об этом билль и представлю его парламенту. Вы знаете, госпожа, я мало что смыслю в финансах и готов во всём согласиться с Грешемом.
— Если вы несведущи в финансах, Сесил, — сказала Елизавета, переворачивая страницу, — значит, учитесь. Деньги — это кровь государства. Без них нельзя пи подкупать, ни вести войну, ни держаться с другими на равных. Сразу же после коронации все расходы на содержание двора должны быть урезаны.
— Могу ли я предложить, госпожа, начать ещё до коронации и сократить ассигнования на погребение покойной королевы? — Сесил едва сдерживался, слушая, как она проповедует экономию и велит ему учиться бухгалтерии, как какому-то счетоводу, и в то же время предлагает расходовать деньги без счета на похороны Марии Тюдор. — Сорок тысяч фунтов — чрезмерная сумма, даже для монарха, — добавил он.
Елизавета подняла на него глаза и положила перо:
— Вы хотите, чтобы я похоронила родную сестру как нищенку? Не знаю, чрезмерна эта сумма или нет, но я готова потратить её на это погребение. Избавьте меня от ваших придирок, мне надоело смотреть, как вы и остальные трясётесь над каждым пенни.