Елизавета начала с того, что спросила адмирала:
— Каковы последние вести об испанском флоте?
— Он медленно движется к Плимуту, ваше величество. Корабли у испанцев тяжёлые и перегружены; они не могут развивать большую скорость, а ветер стих. Таков последний полученный мной рапорт.
— А наши корабли?
Адмирал нахмурился. Он желал бы, чтобы королева предоставила ведение войны своим капитанам; кроме того, ему хотелось бы, чтобы она поменьше знала о морской стратегии. Английский флот стоял в плимутской гавани, и прискакавший ночью посыльный привёз тревожные сведения: весть о появлении Армады застала его врасплох. Если бы испанский командующий пошёл прямо на Плимут и завязал ближний бой, его огневой мощи было бы достаточно, чтобы потопить маленький английский флот целиком. Приказ поднять якорь и рассредоточиться в открытом море был для экипажей полной неожиданностью; многие крупные корабли перепутались снастями и беспорядочно дрейфовали у выхода из гавани. Говарду Эффингемскому было ещё неизвестно, удалось ли им выйти из порта, или Медина-Сидония воспользовался представившейся возможностью и изменил курс, чтобы расправиться с ними.
— Ну? — бросила Елизавета. — Где же они?
— В плимутской гавани, ваше величество.
— Если испанцы перехватят их там, то разнесут в щепки, и мы не сможем помешать испанцам взять на борт армию Альбы и высадить её в Дувре! Какого чёрта мешкают капитаны? Что они там, заснули — передайте Дрейку и Хокинсу: если Медина-Сидония застанет их сидящими, как стая жирных гусей, в Плимуте, им будет лучше оправиться на дно со своими кораблями, потому что иначе я вздёрну их на плимутском причале!
— Всё это опытные люди, ваше величество, — вмешался Бэрли. — Вы можете смело доверить им защищать себя; судя по имеющимся у нас сведениям о характере испанского командующего, он вряд ли отступит от данных ему инструкций и изменит курс. Ему приказано войти в Ла-Манш, встать на якорь у Дюнкерка и принять на борт армию. Он не моряк, и я уверен, что он поступит, как ему приказано. Нам почти ничто не угрожает.
— Мне по опыту известно, как опасно полагаться на то, что глупость врага спасёт тебя от собственных ошибок, — проговорила Елизавета и бросила испепеляющий взгляд на лорда Говарда Эффингемского. Она почувствовала, как Лестер положил ей на плечо руку, пытаясь успокоить, и сердито отстранилась:
— Я беспокоюсь, джентльмены, не только за себя. Лорд Говард, вы и ваши капитаны отвечаете за безопасность всей нашей страны, за жизни тысяч моих подданных, не говоря уже о моей собственной. Это тяжкое бремя, но в сравнении с тем грузом, который несу на своих плечах я, оно легче пёрышка. Моя жизнь ничуть мне не дорога; я бы отдала её завтра же, если бы это спасло Англию от превращения в часть Испанской империи. Если бы на мне были штаны вместо юбки, мои вопросы казались бы вполне естественными. Пошлите курьера в Плимут, милорд; передайте морякам, что судьба Англии и королевы зависит от них.