Он взял меня за руку и притянул к себе. Я устроилась рядом, уткнувшись в ложбинку между его грудью и рукой. Поцеловала.
— Я должен буду уехать, — повторил он.
— Уедешь… — Мои руки гладили его волосы. — Когда соберешься, я хочу, чтобы ты сказал мне об этом. Не бросай меня, как игрушку.
Перед турникетами он успел схватить меня за руку. Его лицо казалось напряженным, а в глазах стояли слезы, но он усилием воли старался их сдерживать.
— Я уезжаю.
Слезы все же покатились по щекам, но они были вызваны радостью и облегчением. Он обнял меня и поцеловал, так, как никогда в жизни. Он преподнес мне дар, который только мужчина может дать женщине. Не любовь, не страстное желание обладать, не сердце, не душу, а нечто большее.
Если есть ангелы, то я знаю, как они выглядят, как улыбаются, как сияют их лица.
Он был моей мечтой! Тем мужчиной, который показал быстротечность жизни, бессмысленность карьеры и бесчисленных вечеров, проведенных за рабочим компьютером.
Он появился, чтобы дать мне глоток воздуха, настолько свежего, что от него пьянеет душа. Он появился, чтобы разрисовать яркими весенними красками мое унылое существование, чтобы показать великолепие мира в его вечной изменчивости. Дать почувствовать и познать любовь, как высшее творение Господа, Природы, Красоты или еще какой неведомой силы, как великий дар, как совершенный предел мечтаний.
Он научил меня видеть, а не смотреть, слушать, а не слышать, прикасаться, а не трогать, растворяться, а не поглощать. Это его последний дар, свет которого не дает мне забыть, для чего существует женщина на земле.
* * *
Первые лучи солнца прокрались через шторы и сквозь призму оконных стекол заиграли зайчиками на лице Сергея. Недовольно поморщившись, он спрятался под одеяло. Между тем охватившее его еще вчера странное чувство не давало покоя. Услышав историю, он подумал, что, возможно, уже знал Наташу раньше, до того как повстречал на объекте «Бор». И не потому, что все истории любви похожи между собой. Он просто так ощущал. А своим ощущениям он доверял. И тут, как всегда бывает в таких случаях, он неожиданно вспомнил: в далеком 2003 году, перед самым выпуском из Академии, Игорь Кириллов и Максим Доментьев ночью сидели и подшивали парадную форму…
…И то, что жили они в одной комнате — так распределил начальник курса, — иначе, чем судьбоносным стечением обстоятельств, и не назовешь. Игорь Кириллов — москвич с болгарскими корнями — попал в Академию случайно. У него были прекрасные результаты и незаурядные способности к аналитической деятельности.