Приемный зал, где ее величество встречалась с посетителями, был отделан дорогим розовым и вишневым мрамором. На стенах отливали золотом рамы портретов, в неглубоких нишах виднелись изящные золотые статуи, а на потолке мерцали светокристаллы в золотых держателях.
В общем, все вокруг выглядело пышно, помпезно, безумно дорого. Так, как и полагается для королевских покоев. Но почему-то это место лично у меня вызывало не восхищение, а какое-то гнетущее, тревожное чувство.
Сама королева Габриэлла сидела на небольшом золоченом троне, оббитом алым атласом и украшенном рубинами. Вся ее поза выражала нетерпение и взволнованность, изящные пальцы так крепко сжали подлокотники, что побелели. Однако это не мешало ей выглядеть настоящей красавицей в усыпанном бриллиантами серебристо-сером платье и бриллиантовой диадеме, переливающейся среди светлых, уложенных в затейливую прическу волос.
Королева была не одна. Рядом с ней стоял крупный мужчина средних лет, в богатом камзоле, узких бриджах, белоснежных чулках и лакированных туфлях с огромными серебряными пряжками. А еще с длинной поясной подвеской, прямо как у Дрюкля!
Неудивительно, что при такой ассоциации он сразу мне не понравился. Да и лицо незнакомца тоже красотой не блистало, лишь усиливая первое впечатление. Темные жиденькие волосы были зачесаны назад, открывая морщинистый лоб и обвисшие словно у бульдога щеки. Под крупным носом тянулась тонкая нитка поджатых губ, а глубоко посаженные глаза смотрели холодно и цепко.
Ее величество нетерпеливо взмахнула рукой:
— Айронд! Наконец-то!
Мы приблизились к трону, и я присела в реверансе, почтительно уставившись в пол.
— Ах, оставьте, Глория, оставьте! — импульсивно воскликнула королева. — До вежливости ли сейчас? Этикет, приемы, совещания! А убийца моей дорогой баронессы до сих пор ходит на свободе!
Она порывисто поднялась с трона и шагнула к нам навстречу. В глазах ее величества застыл настоящий страх и мольба о помощи. Хоть какой-нибудь.
— Я уже говорил вашему величеству, что мы делаем все возможное, — подал голос мужчина.
Голос у него оказался запоминающийся. Настоящий баритон, богатый обертонами и звучный. У меня даже мурашки по спине побежали, а от низкого резонанса защекотало где-то в животе.
— Что толку от ваших слов, барон? — отмахнулась королева. — Пока я вижу лишь то, что вы способны только бесконечно успокаивать меня и короля. Впрочем, нет, вы и на это не способны! Потому что я не спокойна! Совсем не спокойна!
— Ваше величество, мы следуем по намеченному плану, — произнес Айронд. — Глория уже здесь, так что…