Новая смерть прибавила сил, поэтому гиенокот, припустив резвым галопом, вскоре вернулся в рощу, где оставил одежду. Стряхнув висевшие на шее кошельки, он мысленно произнес простенькое заклинание, в результате чего тело снова сделалось человеческим. Тарх натянул мундир, рассовал по карманам позвякивающие мешочки с добычей и зашагал в сторону крепости. Разумеется, по дороге он не забыл заглянуть в корчму, где отоварился бутылкой дешевой ягодной настойки.
Начальник караула принялся грозно ворчать, но бутылка оказалась безотказным пропуском. Офицеры в казарме еще не спали — резались в карты.
— Как баба? — осведомился Аксель.
— Шлюха и вдобавок слишком жирная, — честно сказал Тарх. — Как-нибудь и вас свожу.
С утра объявили тревогу, и полк, едва успев принять пищу, получил приказ выдвигаться навстречу условному противнику. Крепость наполнилась суетой, беготней и прочими проявлениями легендарной армейской бестолковости.
Первыми покинули гарнизонные стены оба пехотных батальона. Этим было проще — натянуть кирасы, опоясаться тесаками и — шагом марш. Потом поскакали к воротам эскадроны — уланский и гусарский, прошагала сотня лучников. Подразделения, наполовину состоявшие из резервистов, сильно растянулись и едва волочили ноги.
Кое-как собрав своих горе-вояк, Тарх повел нестройную орду к складу тяжелого вооружения. Личный состав ему достался немногочисленный — пять сержантов срочной службы, а также полдюжины ездовых и три десятка мастеровых, призванных из запаса. Ворота склада были уже —открыты, и солнечные блики играли на осадных машинах, метавших на двести шагов снаряд весом в лошадь. Однако эти реликты прошлого века не имели отношения к Тарху— поручик расписался в получении четырех станковых арбалетов, предназначенных для стрельбы по воздушным целям.
Орудия выглядели не лучшим образом. Неизвестно, когда и насколько грамотно их смазали, прежде чем поставить на долгое хранение. Во всяком случае, теперь к промасленным доскам станин и рычагов прилипла толстая корка засохшей пыли.
— Дерьмо допотопное, — проворчал Тарх. — Развалятся при первом же залпе.
Начальник склада, толстый капитан средних лет, лениво проворчал:
— Никто и не потребует, чтобы ты стрелял. А вообще-то тетивы лопнуть не должны, добротно сплетены.
Ездовые уже запрягали коней, а расчеты устраивались на лафетах. Кадровые сержанты заранее стонали:
— Только не сломайте чего-нибудь.
Веселенький парнишка-койсар, призванный на учебную войну из тележной мануфактуры, огрызнулся, ощерившись:
— Не боись, сопля, мы тут все — мастера. Ежели чего сломаем, то сами же починим.