Господи, как же ему не хватало ее вчера ночью! Он лежал в своей большой постели один и спрашивал себя, почему он никогда не замечал, как спокоен и одинок его пентхаус.
Разумеется, время от времени он думал о сексе, когда спал один, но хотеть держать женщину, вдыхать ее ванильный запах, спать, зная, что она рядом с ним и будет с ним, когда он проснется? Никогда.
Не глядя на нее, он снял привычную хирургическую форму. Когда он повернулся, чтобы выйти, она коснулась его плеча:
– Вейл!
Сам того не желая, он оказался стоящим перед ней с опущенными глазами. Он не мог смотреть ей в лицо. Ему хотелось сорвать с нее эти дурацкие очки, утонуть в этих бездонных зеленых глазах, сказать, что не желает быть выброшенным из ее жизни и что она тоже хочет быть с ним!
– Да? – резко спросил он. Вейл вовсе не хотел быть грубым, но тут уж ничем не поможешь.
Ее нежное прикосновение электризовало его, напомнив, как близко она стоит и как он ее хочет. Ему хотелось сказать ей об этом и о том, что он хотел бы продолжить их отношения и встречаться.
Но она ведь уже отказала ему, а сейчас выглядела растерянной и неуверенной. Нет, Вейл не собирался играть с ней! Она хочет, чтобы он добивался ее? Преследовал, умолял, валялся в ногах, а она милостиво допускала бы его к себе, когда у нее появится желание? Черт, этого не будет никогда!
Фейт неуверенно спросила:
– Мы идем сегодня завтракать?
Вейл сжал губы и тряхнул головой:
– Вчера ты сделала свой выбор, Фейт. Теперь мы завтракаем отдельно. И пожалуйста, без крайней необходимости не назначай мне встреч за завтраком или обедом!
– Но, – начала она, но он прервал ее:
– Не смотри на меня, как лошадь, ждущая от хозяина морковки! Иди обедай, наслаждайся своим свободным временем, а у меня есть другие планы. – Он повернулся, чтобы уйти, но на минуту задержался и одарил ее издевательской усмешкой. Ему это было нелегко, но по залившей ее лицо бледности он понял, что попал в цель. Она признала, что хочет его, готова продолжить их отношения, и поняла, что в случае ее упорства он не станет настаивать. У него есть Лулу!
Вейл повернулся, а она осталась одна, сверля взглядом его спину. К счастью, она не видела раны в его груди.
Но он никогда не просил у женщин любви и привязанности.
Однако еще никогда он так не желал женщины, которую только что покинул.
Прошло три недели. Три недели, когда Фейт фактически только видела Вейла. Он не приглашал ее завтракать, не просил задерживаться на работе, не советовался с ней относительно проекта по болезни Паркинсона. Теперь она не участвовала в обсуждениях за круглым столом, не ассистировала при хирургических операциях. Он вел себя так, словно она была его рядовым коллегой.