Хозяин пал духом. Жаль мужика, но Фраер прав, наличности ни копейки. Громкие крики привели в чувство спавшего на куче седел конюха. Пьяный с вечера, а может и с рождения, он с трудом, цепляясь за забор, поднялся на ноги и погрозил кулаком:
-- Кому другому не платите, а мне рубь вынь -- да положи. Я тут животин ваших холю и лелю, лелею и холею, пока на опохмелку не дадите, кобыл не получите... и кобылов тоже.
-- Опохмелите молодца, -- кивнул я Ваське.
Братья схватили конюха за ноги и сунули хмельную головушку в кадушку с водой. Минуту подержали и вытянули назад.
-- Ну что, принял сто грамм? Закусить не желаешь? -- поинтересовался я.
-- Благодарствую, барин, после первой не закусываю, -- отплевываясь, ответил мужик.
-- Ладно, не серчай. Будет тебе не рубь, а три, если проводишь до дома начальника городской стражи.
-- А чего стоим! Поехали! -- засуетился конюх.
Пробираться пришлось через пол города. Ёрик отстроил хоромы на пригорке, почти в центре Волыни. Двухэтажный особняк с широким парадным крылечком огорожен высоким забором. У ворот стражник с пикой.
-- Ну, Азам, не подведи, -- вручил я хану Аркашкино письмо. -- Мы, за углом, если что -- свисти.
Свист раздался сразу, даже из седел вылезти не успели. Но как не странно у ворот наблюдалось полное спокойствие, никого лишнего, я отправился на помощь хану в одиночку.
-- Не пускает, -- доложил Азам, кивнув на стражника.
-- Слышь, косоглазый, -- взъерепенился охранник, -- Ты в детстве с лошади не падал?
-- Бывало, -- пожал плечами хан.
-- Оно и видно. Сказал же -- спит боярыня. Как проснется -- пожалуйста, завсегда к обеду глазоньки продирает.
Я схватил письмо и сунул стражнику под нос.
-- Бумагу видишь! Сам Аркадий Львович, кровный братец, руку приложил. Дело срочное имеем от него, буди хозяйку.
-- Так-то оно так, я в грамоте не селен, может, и Аркадий накарябал, а плетей мне получать.
-- Буди! Аркашка явится -- шкуру спустит.
-- Погодь, -- встрепенулся стражник. -- Вон девка дворовая бежит, ее зашлем, у баб зад крепкий, все стерпит, ежели что. Манька, поть сюда!
Сочная румяная девка, выслушав охранника, наклонила голову и томно спросила:
-- Глянь, на затылке волосья все выпали?
-- Ты чего, Мань? -- Опешил стражник. -- Коса до пояса, любо-дорого посмотреть!
-- Вот как облысею, так разбужу, у меня космы не казенные, чтоб всякие дуры за их тягали.
Тряхнув бедрами, Манька гордо удалилась.
Лучики солнца вовсю барабанят по крыше, еще час и из города нам не выбраться. Стражник крякнул с досады и перешел на шепот: