Микула Селянович дважды пожалел, что привел полководца в чувство. Первый -- когда тот, как и предвидел Ванька, затребовал изловить лося. Второй -- после приказа спилить и выпороть сосну.
Братья Лабудько на всякий случай отошли подальше. Лёнька, убитый горем, принялся перетряхивать личные вещи. Найдя новый мундир, хоть и не такой красивый, как прежний, зато чистый и целый, граф немного приободрился. Китель, правда, немного подмочен, при посадке лопнул бутыль с водой. Наш полководец расстелил одежду на солнышке, а сам улегся в тенек.
Отобедали молча. После короткой передышки Микула Селянович велел готовиться к маршу. Мужики, разомлев после сытной пищи, шевелились как сонные мухи. Антоха поплелся за лошадьми, Васька с Ванькой принялись вытаскивать из кустов телегу. Федор, путаясь под ногами, помогал им советом:
-- Так, левее, чуть правее. Ванька притормози, Васька свой край заноси, немного назад... опачки! А теперь идите сюда и гляньте, что вы натворили!
Подошли не только братья. Под колесами телеги, мятый, весь в грязи, с оторванным рукавом, лежал новый графский китель, почти высохший... Леньку хватил паралич, он тужился что-то сказать, но с губ слетало мычанье.
-- Пороть, Ваша Светлость? -- Попытался помочь ему Подельник. В ответ жуткое кваканье.
-- Стало быть -- четвертовать?
-- Гла-гла-гла-за... -- заикаясь, выдавил граф.
-- Что? Глаза колоть?
-- Иметь надо!
С горем пополам тронулись. Лесная тропа превратилась в заросший проселок и запетляла меж редких кочек. Под ногами противно зачавкало. Клацая челюстями, тучами вился голодный болотный гнус. Я еле успевал отбиваться. Штрафники, по колено в грязи, с остервенением хлещут себя по носам и ушам, не бойцы на марше, а стадо садомазохистов в экстазе. Руками приходится работать больше, чем ногами.
На счастье болотина кончилась раньше, чем мясо на наших костях. Обогнув высокую сопку с крутым каменистым склоном, мы вышли в обжитые места.
Колышется на ветру пшеничное поле, на пригорке преют две скирды прошлогоднего сена, а вдалеке у озера виднеются опрятные крестьянские избы.
Четким строем мы пересекли цветущий луг и замерли у обочины. Навстречу пылит телега. За спиной щуплого мужичка мелькнула любопытная мальчишеская физиономия. Поравнявшись, крестьянин приподнял картуз:
-- Откуда и куда путь держите, люди добрые?
-- Здравствуй, мил человек, -- шагнул вперед Микула Селянович, но Лёнька, сукин сын, опередил:
-- Запорю! Молчать, быдло не отесанное! Отвечать на вопросы! Как называется ваш хутор?