?
— Ладно тебе, Сережа, — остановил меня Док. — Ну погорячились чуть-чуть, с кем не бывает… Ты лучше скажи, командир, что с людьми Радоева?
— С людьми Радоева? Джалилов отправил их в изолятор. Правда, он в любом случае не может задержать их больше, чем на сорок восемь часов. По крайней мере, ментовского майора ему точно придется выпустить, и это плохо — майор может помнить подробности, которые ну совершенно необязательно знать тому же Эмиру. Потому действовать нам придется чрезвычайно оперативно… До поры до времени я не сообщал вам главной цели нашего… гм… путешествия сюда. Чтобы кое-кто не перегревался раньше времени. — Я выразительно глянул на Боцмана и кашлянул. — Так вот, имеется информация, что в самом скором времени сюда, в Самарканд, прибудет наш дорогой Арбен Густери.
Боцман встал. На его лице проступили красные пятна. Психует Боцман, и его можно понять: ведь это он отрабатывал Густери летом прошлого года. И хотя это не его вина, что операция была провалена, но все равно виноватым он себя не чувствовать не может… Понятно, что теперь исправление ситуации стало для него делом чести. Я выжидательно смотрел на Митю до тех пор, пока он не сел обратно на свое место и не принялся мрачно жевать. Тогда я продолжил:
— Думаю, что события сегодняшней ночи должны только ускорить прибытие Густери в Самарканд.
— Густери — это, конечно, серьезно, — вдруг встрял непривычно задумчивый Артист, — а все же хотелось бы знать, с чем мы столкнулись и, похоже, еще столкнемся. Извини, конечно, командир, что нарушаю субординацию, но, может, скажешь, пока мы еще только готовимся действовать, каковы там результаты экспертизы. Отчего вода стала красной, как кровь, а Радоев и Юнус спрыгнули с катушек и устроили друг другу полный карачун?
— К сожалению, не могу сказать ничего интересного, — буркнул я. — Если верить узбекам, ничего экспертиза не показала. Нашли какие-то остаточные продукты, которые в самом деле окрашивают воду… но для человека они не опасные. Якобы просто краситель для того, чтобы вода стала красной, как кровь, а потом вообще превратилась в какую-то бурду…
При этих моих словах Леон Ламбер, который жевал мясо, вдруг выплюнул недожеванный кусок прямо в пиалу с чаем — так что брызги полетели ему в лицо; утираясь, археолог закашлялся — видно, мясо попало в дыхательное горло, и Муха с силой хлопнул ему ладонью по спине. Ламбер с облегчением сделал глубокий вдох и выговорил, решительно отодвигая от себя пиалу:
— Вот то-то и оно, что стала красной, как кровь! Помните, как в их легенде говорится?.. «С гор сбегут отравленные потоки, вода станет кровью, а весенние деревья шагнут в осень и облетят! Люди будут биться друг с другом, считая, что они сражаются с дэвами, и будут убивать друг друга…» — Ламбер выпрямился, и его глаза засверкали исступленным, фанатически огнем. — Не удивляетесь, как все точно у них сбывается? Ух, какая за всем этим профанация, бутафория! Инсценировка! Для дурачков спектакль!