— Н-да, Ламбер, — сказал Джалилов, — разносторонний вы человек. Археолог, химик, авантюрист, дамский угодник… Богатая биография. Я так понял из ваших признаний, вы хотели закончить сотрудничество с Густери и именно для того сбросили лабораторное оборудование в этой пещере… Кстати, где оно тут?
— Покажу. Да, наверно… я хотел закончить с Густери. Быть может, я даже хотел закончить со ВСЕМ. Не исключаю, что я, сорвав тормоза, хотел разбиться вместе с Леной. Наверно, я чувствовал, что Арбен никогда меня не отпустит, никогда… что мы повязаны с ним накрепко. Вы знаете, вот что, — его глаза вдохновенно блеснули при свете фонаря, — я рад, что разбился в этой катастрофе… что у меня потеря памяти, новое лицо и черепки воспоминаний о той, прошлой жизни. Жизни Мантикоры, мифического существа, у которого — тело льва, человеческая голова, крылья летучей мыши и хвост скорпиона. Мантикора — миф, этой твари никогда не существовало, — нараспев говорил он, но мы не очень-то понимали его, потому что Леон Ламбер перешел на родной язык и говорил все быстрее и быстрее. Я повернулся к Артисту и проговорил негромко:
— Мне кажется… что у нашего француза вот-вот окончательно отъедет крыша.
— Я на его месте тоже бы свихнулся… Узнать о себе столько нового! Честно говоря, у меня от него даже мурашки по коже. Как от твоих дэвов.
— Моих?
…Лабораторное оборудование мы обнаружили все в тех же ящиках, даже не распечатанных. Вне всякого сомнения, в пещере стояла вода, и оборудование оказалось сильно подмоченным, тут же были пробные образцы препарата в капсулах. На одной из капсул мы увидели длинную извилистую трещину, и Док произнес:
— А вот и виновник всех бед… Сосуд, источающий дэвов и прочие галлюциногенные ужасы. Капсула, верно, треснула при погрузке, а потом проникшая вода растворила эту гадость и постепенно вымывала ее. Где тутовая роща? Над нами? Возле нас? Так или иначе, но я не сомневаюсь, что и кишлак, и роща в прямой досягаемости для здешних подземных вод…
— Между прочим, на допросе Густери сказал, что содержимое одной такой капсулы стоит около миллиона долларов, — сказал Джалилов. — Никогда еще так точно не определялась цена безумия и смерти целой деревни: миллион долларов. Из-за этого вся каша и заварилась. У Густери в Европе и Америке много богатых покупателей, которые не желают терпеть временных задержек с поставкой волшебного препарата. Густери утверждает, что ситуация обострилась так, что потребовала личного его присутствия тут, в Самарканде. Впрочем, я сам многого не знаю. Знаю только почти наверняка, что Арбена по договоренности отправят в Москву.