— Иди сюда, Ил, — схватил Туров Лейтли и хорошенько сжал его в объятиях.
Комплекции Иллиан был крепкой, но все-таки гораздо скромнее Ваниной, и поэтому даже не сопротивлялся. Психокинетик спохватился сам. Все-таки рана могла не до конца зажить. Да и с Илом надо как-то поуважительнее, он же теперь лорд, то есть, ваша светлость и все дела. Туров аккуратно поставил Лейтли на место, точно игрушечного деревянного солдатика, и отвесил поклон, ну или что-то вроде того.
— Рад приветствовать вас, сир Иллиан.
— Я очень рад тебя видеть, мой друг, — хлопнул его по плечу лорд Виргирдских земель. — Ни к чему церемонии. Я живу тут совсем просто.
— Думается мне, ты искал меня по всей Кантии не для того, чтобы предаваться воспоминаниям.
— Да, мой друг. К сожалению это так.
— И в чем же дело?
— В замке. В этом проклятом замке…
«Помоги мне, Салла, мой серебрянолицый господин, владеющий всем ночным небом, от Хазара до дальних северных льдов. Помоги мне выжить в этом никчемном и пустом королевстве. Закали дух моих аш-шаракисов подобно канасским ятаганам. Повергни врагов моих в пыль пустыни Иль-Зариб».
Халиль Ибн Шиин закончил молитву и тяжело поднялся с коврика. Тело уже не такое подвижное, как в молодости, и скрипит, как плохо настроенная кеманча. Да и быстроту он всю свою потерял, а ведь начинал когда-то мелким вором на базаре самого Хазара, храни Создатель его крепкие стены. Таскал фрукты, посуду, иногда мог стянуть мошну у зазевавшегося покупателя. Но душа лежала к другому.
Халиль был прирожденным мошенником. Кражи — это все несерьезно. Размах тут не тот. Да и опасно. Знал, что к годам четырнадцати останется без правой руки. Как бы хорош не был вор в столице, но рано или поздно его поймают. А закон земель Хазарского каганата суров: попался первый раз — отрубают правую руку, попался второй — левую, попался третий — голову. Присказку про третий раз придумали лет тридцать назад всего. После того, как Шайгуль Калека стащил у Черного Мурзы золотой махак с жемчугом. Священный полумесяц, конечно вернули, а Шайгулю отрубили голову. Сам виноват, глупец, надо понимать, о чью руку можно ластиться, а чью кусать.
Скупостью и большим умом Халиль отличался еще с юности. Если его сверстники спускали все на рахат-лукум или виноградный арак, то будущая гроза всех восточных базаров во всем себе отказывал, откладывая каждый лишний дирхем. Зато в семнадцать Халиль промышлял сначала в Хазаре, а потом уже по всем восточным городам. Размачивал сахар, соль, чтобы больше весили, перемалывал труху и сорные травы, добавляя в редкие специи, и продавал чужеземным купцам. Тем-то какая разница, все равно в пряностях не разбираются, и так продадут, еще с барышом. А Халилю прибыль ощутимая.