Мурза меч ногой придавил и махнул ему своим клинком, мол, поднимайся. Отвел Халиля к другим пленным и поставил на колени. Ну теперь все — или убьют, или, если повезет, в Таули.
Халиль даже смирился, хотя взгляд не потух. Все шарил глазами по врагам, ловил каждое слово, вдруг пригодится. И ведь как знал…
— Теперь ты справишься, надеюсь, — сказал бахатур.
Вот как, и это он мурзе так запросто. И на ты. Стало быть, хороший знакомец или даже друг. Интересно, очень интересно.
— Да, теперь справлюсь. Дел немного. Людей вот правда не хватает, но ничего, со временем образуется. Не все сразу. Ты останешься у нас?
— Если только ненадолго, — ответил бахатур. — Я ведь в Проклятой лощине был, когда твой пострел меня нашел. Хотя это еще вопрос, кто кого нашел. Единственное что…
— Что? — спросил Мурза.
— Думаю на гору прогуляться. Вон на ту.
Халиль проследил за рукой бахатура. Воно он про что. Гору эту хазарец знал, даже больше того… Теперь он с особенной жадностью ловил каждое слово.
— Гора Богов? — удивился мурза. — Но там никто не живет.
— Сдается мне, что живет.
И тут Халиль понял, что судьба опять зазывно улыбается ему, как блудница, укрывающая лицо газом и манящая круглыми бедрами усталого путника. Хазарец посмотрел на аш-шаракисов. Нет, этих дураков не спасти. Да и не надо. Самому бы выбраться.
— Господин, господин!
Разговаривающие не сразу поняли, кто к ним обращается. А узрев, поменялись в лице: мурза несколько презрительно скривил губы, а бахатур принялся удивленно разглядывая щербатое лицо Халиля.
— На Горе Богов живут люди. Живут…
— О чем ты? — скривился мурза.
— Мы торгуем с ними. Вернее, торговали, — Халиль попытался встать, но один из железнокольчатых жандуинов ударил его по ноге. Ничего, поторопился. — Мы торговали с ними все время, пока жили здесь. Я могу рассказать вам все, рассказать и показать, — затараторил хазарец. — Если вы не отправите меня в Таули.
— Быстро же ты изменил свое мнение, — сурово сказал мурза.
— Погоди, Ил, — прервал его бахатур. — А ты, продолжай.
Так вот, значит, кто тут главный. Глаза Халиля просияли от радости. Так лучше, гораздо лучше.
— Я покажу место, где мы совершали сделки. Только освободите меня. Я признаю, что был глуп, выступив против Иллиана-мурзы, — хазарец мысленно поблагодарил Суллу за своего осведомителя в деревне. — Но что мне было делать? Эти люди, — кивнул он на аш-шаракисов, — буквально заставили меня.
Недавние соратники угрюмо молчали, но это плевать. Надо было спасать свою шкуру.
— Господин, — это он уже к мурзе, — позвольте искупить мои ошибки.