— Пошли, — сказал второй незнакомец и, не дожидаясь, развернулся.
На сей раз Фергуса не поволокло против его воли, поэтому стражник остался на месте. Он со страхом смотрел на скрывшегося в темноте гиганта и опять испугался, когда тот вернулся.
— Ты глупый что ли?
Уродом Фергуса называли часто, а вот глупым никогда. Стражник даже удивился: неужели забота о сохранении собственной жизни — признак пустоголовости? Вот уж враки. Человек меж тем подошел так близко, что Войл теперь смог рассмотреть красивое лицо чужестранца. То, что перед ним чужестранец, теперь не вызывало сомнений. Из кантийского на нем только одежда.
— Пошли за мной, дурачок, — потряс он Фергуса за плечо. — Если сюда другие телекинетики сбегутся, ты очень пожалеешь, что меня не послушал.
— Кто сбежится?
Незнакомец витиевато выругался на незнакомом Фергусу языке, но Войл точно понял — это брань. Причем в его адрес. Успокоившись, чужестранец взглянул на стражника с улыбкой, хотя спокойствие явно давалось ему с трудом.
— Я сейчас ухожу. Если ты хочешь жить, то идешь следом. Не отстаешь, не задаешь вопросов, а просто идешь ножками, — гигант показал двумя пальцами, как должен следовать за ним Фергус. — Либо ждешь своих друзей: они утащат тебя вниз, в деревню, и сделают то, что собирались. Ясно?
Войл испуганно кивнул, и улыбка чужестранца стала шире. Славьтесь Три Бога, но подобного Фергус в жизни не видел. У незнакомца не только были все зубы, но и сверкали они такой жемчужной белизной, что пламенник можно тушить — света меньше не станет!
— Ну вот и славно. Факел только брось тут. Погнали.
Только теперь Фергус начинал понимать — хоть и похожи между собой два чужеземца, как пара колосьев ржи с одного поля, но дружбы между ними не было. Скорее наоборот.
Они отправились не по дороге, а в ту сторону, откуда и пришел незнакомец. Фергус постоянно оступался и падал, упираясь руками в холодную землю, только-только родившую робкую бешено-зеленого цвета траву. Повезло, что снег уже сошел. Весна в этом году пришла значительно раньше, да и зимы как таковой не было. Припорошило в первом холодном месяце, а потом снега почитай до самого праздника Трехбожия не было, хотя еретики из церкви Единого Бога этот праздник называют почему-то Рождеством.
Незнакомец шагал впереди. Он тоже оступался, то и дело присаживался на колено, взмахивал руками, но продолжал уверенно взбираться наверх. Изредка русоволосый гигант останавливался подождать Фергуса. Войл с завистью смотрел на огромные ножища чужеземца. Конечно, если бы у него такие были, стражник уже давно взобрался наверх.