В их маленьком особнячке, как она и предполагала, никого нет. Она ходит по комнатам. В одной из них ее взгляд задерживается на фотографии хозяев дома и их сына. Бенуа улыбается лучезарной улыбкой. Он выглядит очень счастливым.
Лидия проскальзывает в кабинет, открывает ящик стола, о котором говорил Бенуа, обнаруживает там деревянную шкатулку. Пока что все сходится.
Она высыпает содержимое шкатулки на покрытую бордовой кожей крышку письменного стола. Ее взгляд цепляется за какую-то старую бумажонку.
Это гостиничная квитанция, о которой говорил Бенуа. В ней есть и его фамилия, и даты приезда и отъезда, и уплаченная сумма. Бенуа Лоран проживал в этой гостинице со второго по двенадцатое января 1990 года. За сотни километров от деревушки Оссель.
И от Орелии.
Лидия опускается на стул, сжимает виски похолодевшими руками и заливается целым потоком слез. Она плачет почти до самого утра.
Пятница, 31 декабря, 8 часов 30 минут
Эрик Торез делает еще одну — последнюю — попытку. Если кто-то и сможет переубедить Гаэль, так это он. Фабр, который прекрасно все понимает, возлагает на него столь нелегкую задачу.
— Гаэль, через час срок твоего задержания заканчивается… Нам придется передать твое дело в прокуратуру. Пожалуйста, расскажи мне, что ты сделала с теми деньгами…
Гаэль измождена. Не нужно быть особенно проницательным, чтобы заметить происшедшие с ней перемены. Достаточно просто взглянуть на молодую женщину.
— Если… если я расскажу тебе, это останется между нами? — вдруг спрашивает она.
Лейтенант удивленно хлопает ресницами. Ему не верится, что у него получилось. Почти получилось.
Гаэль, похоже, готова уступить. Нужно просто чуть-чуть подтолкнуть ее.
— Нет… Это не может остаться между нами. Но… я обещаю тебе, что сделаю все возможное, чтобы это не получило огласки.
— Тогда я не могу…
— Гаэль, черт тебя подери! Скажи мне правду! Подумай хоть немного о своем сыне! Ты хочешь угодить в тюрьму? Хочешь с ним расстаться? Ты этого хочешь?
Гаэль вдруг начинает плакать. Эрик заключает ее в объятия.
— Успокойся, прошу тебя! Расскажи мне…
Лейтенант терпеливо ждет, когда она вытрет слезы. Наконец Гаэль начинает рассказывать.
— Я… я заплатила эти деньги одному мужчине.
— Кому именно?
— Я не знаю, как его зовут…
Эрик усаживает Гаэль на стул, а сам плюхается на другой стул, напротив нее. На всякий случай… Это откровение, которого он так упорно добивался, вполне может вызвать у него дрожь в коленях.
— За что ты ему заплатила?
— За… за то, чтобы он держал язык за зубами.
Лейтенант хмурится.
— Что значит «держал язык за зубами