И еще более непонятно, зачем запирать в этом подвале полицейского!..
Еще возле стен стоят десятки коробок с какими-то хозяйственными товарами. Однако коробки находятся слишком далеко от Бенуа, и он не может толком рассмотреть их. Даже при ярком солнце через окошко в подвал проникает не очень-то много света.
Бенуа ложится на одеяло, чтобы попытаться заснуть, но тут до него откуда-то сверху доносится голос его мучительницы.
Он приподнимается с одеяла и напрягает слух. Лидия очень громко с кем-то разговаривает. Может, по телефону, а может… Бенуа бросается к решетке и кричит:
— На помощь! Помогите!
Он кричит долго — несколько минут. Он замолкает лишь после того, как Лидия перестает разговаривать. Затем наступает тишина. Бенуа напряженно ждет.
Раздается скрип двери. Появляются ноги. Ее ноги… Черт побери!
— Почему вы так орете, майор?
— Чтобы согреться!
Она приближается к решетке, и ее светлые глаза, в которых отражаются солнечные лучи, начинают поблескивать.
— Вы, наверное, думаете, что кто-то может вас услышать? И прийти вам на помощь? Даже и не мечтайте!
«Это какой-то кошмарный сон!»
Лидия держит в руке дорожную сумку. Его сумку. Ту самую, которая лежала в багажнике его автомобиля. Она открывает на сумке застежку-«молнию».
— Вам нужна чистая одежда, Бенуа?
Женщина вытаскивает из сумки джинсы, рубашку, свитер, нижнее белье, полотенце. Она кладет все это на пол в стороне от решетки, словно приманку, а затем располагается на стуле — своем «посту наблюдения».
— Ваши призывы о помощи, которые я только что слышала, были прямо-таки душераздирающими!
«Она надо мной еще и насмехается!»
Прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди, Бенуа молчит, не желая ей отвечать. Какой смысл общаться с умалишенной?
— Вы сегодня не очень-то разговорчивы, майор… А ведь обычно вы такой словоохотливый! Особенно с женщинами… Прямо-таки говорун…
— А тебе это откуда известно? — не выдерживает Бенуа.
— О-о, вы предпочитаете снова перейти на ты? Я не возражаю… Знаешь, а я ведь давно за тобой наблюдаю.
— Неужели?
— Да, именно так. И я знаю о тебе все. Или почти все…
Бенуа подходит к решетке и, взявшись за прутья руками, сжимает их с такой силой, с какой он с удовольствием сжал бы хрупкую шею этой женщины.
— И что же ты обо мне знаешь?
— В частности то, что за последние три месяца ты шесть раз изменил своей жене… Шесть раз за три месяца — это многовато, не так ли? Тем более что ты изменял ей с тремя различными женщинами!
Бенуа слегка бледнеет, и его пальцы еще сильнее сжимают холодное железо.
«Мерзавка… Она за мной шпионила… Получается, что я попал сюда не случайно. Ей был нужен именно я!»