Ловинк остался на катере. Мидас, Эмос, Биквин и я сам готовились отправиться в Дорсай. Мы переоделись в простую, неприметную одежду: Эмос — в темно-синие одеяния; я и Бетанкор — в простые черные костюмы, сшитые из хорошей ткани, и длинные кожаные плащи. Елизавета Биквин надела длинное платье из тонкого синего крепа и шарфик сливочно-кофейного цвета. Бетанкор не слишком охотно, но все-таки достал вещи Виббен, чтобы подобрать одежду, подходящую для Биквин.
Ее, казалось, нисколько не смущало, что предыдущая владелица вещей мертва.
У берега острова под красными тентами на причале толпились люди, дожидавшиеся транспорта на материк. Мы присоединились к очереди, состоявшей из торговцев, сановников и военнослужащих Космического флота в увольнении. Публику старательно разводили на деньги разнаряженные музыканты и коробейники.
Через некоторое время нам удалось приобрести места на гравискифе. Это была длинная, похожая на копье летучая лодка с глянцевым фиолетовым корпусом. Под открытым небом размещались шесть посадочных мест, а рулевой восседал в кормовой надстройке над выпирающими антигравитационными генераторами. Скиф понес нас через лагуну, держась в двух метрах над водами, покрытыми рябью и радужными разводами.
Перед нами вставал Дорсай. Наконец оказавшись на уровне земли, мы смогли по достоинству оценить, насколько величествен и монументален был город. Сложенные из отесанных и покрытых штукатуркой каменных блоков циклопического размера, здания вырастали перед нами на высоких базальтовых сваях и колоннах. Их крыши покрывала позеленевшая медная черепица. Горгульи венчали водосточные трубы и зевали с желобов под крышами. На верхних этажах часто имелись балконы с медным потускневшим ограждением и навесами. Соседние здания соединяли арочные каменные мосты и перекидные металлические лестницы, иногда пересекавшие улицы-каналы. Для пешеходов по берегам каналов были проложены каменные дорожки, располагавшиеся практически на уровне воды.
А пешеходов было много. Вообще все вокруг изобиловало движением, красками и звуками. Как только мы оказались на территории города, наше продвижение замедлили другие гравискифы, речные трамваи, частные ялики и моторные лодки.
Над нами, в более высоких потоках движения, сновали туда и сюда «Лэндспидеры» и воздушные экспрессы. Куда ни кинь взгляд, повсюду он натыкался на плакаты, чествующие Военно-космический флот Скаруса и гвардейские полки Гудрун, а в особенности Пятидесятый стрелковый.
Эмос, как обычно, бормотал себе под нос, записывая какие-то заметки о Дорсае в информационный планшет, утоляя голод к накоплению безграничных знаний. Некоторое время я понаблюдал за ним, за его возбужденными жестами и ребяческим восторгом при виде новых подробностей. Клавиатура потрепанного старого планшета истерлась до гладкости.