Она взяла журнал, за которым ходила в кладовку, плотно закрыла дверь и вернулась в свою комнату, чтобы узнать, кто же тот человек, который запечатлен на видео Кирилла Воробьева.
Сев за стол, Надежда Николаевна занялась тем, что в исторической науке называется источниковедением: попыталась по частично поврежденному документу установить нужную информацию.
На уцелевшем обрывке страницы с фотографией сохранилась часть текста: «Среди участников представительного экономического форума в Петербурге был и…»
Надежда открыла поисковую программу и набрала запрос: «Участники экономического форума в Петербурге».
Программа выдала Надежде сотни имен, большая часть которых ни о чем ей не говорили. Просматривая длинный перечень бизнесменов и чиновников, экономистов и депутатов, она наконец наткнулась на знакомую фамилию. Среди участников форума был упомянут заместитель министра, руководитель Государственного департамента культурного наследия Василий Павлович Савицкий.
– Ага! Это уже интересно! – проговорила Надежда, увидев эту фамилию.
В дверях комнаты появился Бейсик: он услышал голос Надежды и заинтересовался, с кем это она разговаривает.
– Бейсик, мы с тобой уже поиграли! – отмахнулась Надежда и набрала в поисковике новый запрос: имя и должность этого самого руководителя департамента.
И ничуть не удивилась, когда увидела на экране компьютера знакомое лицо представительного мужчины с благородными седыми висками. Того самого, который был запечатлен на видео Кирилла Воробьева. Того самого, который подписал документ о передаче дачи художника Иванова-Мусатова из федерального подчинения в городское.
– Это интересно! – повторила Надежда, чувствуя, как усиливается покалывание в корнях волос.
Картина становилась все более ясной. Но не совсем. Потому, что Надежда Николаевна в своих расследованиях руководствовалась старинным правилом: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать (или в данном случае прочитать), она решила наведаться в благотворительный фонд «Ясный берег», чтобы произвести, так сказать, разведку на местности.
«Опять… – тут же проснулся ее внутренний голос, – снова ты за свое. Но это же может быть опасно. Ведь Кирилл Воробьев хранил эти документы, и за это его убили!»
– Да может быть, вовсе и не за это! – сказала Надежда. – И потом, даже если и за это, то что может быть опасного в благотворительном фонде? Пойду туда как обычная посетительница, не хватают же они всех подряд! Если увижу, что там опасно, сразу же поверну назад!
Убедив себя, что ничего плохого она не делает, Надежда Николаевна тщательно уложила волосы, накрасилась и побрызгалась дорогими французскими духами, которые муж подарил ей на Восьмое марта. Затем надела очень приличное синее пальто, взяла сумку, которую дочка Алена привезла ей из Рима, и вышла из дома, погрозив на прощание коту кулаком в воспитательных целях.