Оказавшись дома, я сразу же пошла на кухню, чтобы сварить себе кофе. Некоторые опасения относительно качества этого тингамского напитка у меня были, но они рассеялись, как только я сделала первый глоток — вкус был тот самый: густой, сладковатый, с легкой кислинкой. Я устроилась в уголке дивана, и весь мир замер, не мешая мне наслаждаться своим любимым напитком.
«Давненько не брала я в руки шашек», — сказала себе я, с сожалением ставя на стол пустую чашку. Я протянула руку к книжному шкафу и взяла с полки бархатный мешочек с костями. Выпавшая комбинация показалась мне забавной: «4+9+18» — вы вспомните о том, что у вас есть старый верный друг, способный поддержать вас и даже преподнести сюрприз. О друзьях я никогда не забывала, даже если они, как Кирьянов или Анатолий (тут я невольно вздохнула), были далеко, а называть друзей верными было глупо — разве слово «друг» не включает в себя понятие верности? Что же касается прилагательного «старый», то назвать кого-либо из своих друзей старыми у меня язык не поворачивался — даже если вложить в это слово другой, нежели временной, смысл. Остальное в этом предсказании тоже никуда не годилось: на поддержку друзей я могла рассчитывать в любое время дня и ночи — этот бонус тоже укладывался в значение слова «друг», а по части сюрпризов все мои друзья и подруженции (Ленка когда-то придумала это слово и очень этим гордилась) были большими мастерами. Вот и получается, что с семантической точки зрения данное предсказание абсолютно лишено смысла.
Однако сюрприз все-таки случился, хотя и преподнес его не «старый верный друг», а в какой-то степени коллега — Венчик Аякс. И сюрприз был настолько весомым, что я поняла — пора действовать.
В девять часов вечера я позвонила в квартиру Терентьевых. Дверь открыла Галина Ивановна.
— Галина Ивановна, зачем вы убили Ирину Александровну, ее племянника и хотели убить меня? — с порога произнесла я.
— Танюша, успокойтесь. Я понимаю — события последних дней, да еще эта несчастная мать, которая каждый день взывает к справедливости под вашим балконом… Давайте я налью вам успокоительного, — захлопотала вокруг меня Галина Ивановна.
— А что? «Дигикард» у вас еще остался? И завтра меня найдут в собственной постели, скончавшейся от банального сердечного приступа?
— Да что вы такое говорите! — возмутилась соседка. — Какой «Дигикард»? И где бы я, по-вашему, его взяла?
— В этом мне еще придется разобраться, но в том, что вы или ваш муж — убийца, я нисколько не сомневаюсь.
Произнеся эти слова, я ощутила сильный удар по голове.