Филипп проспал до вечера следующего дня. Когда он проснулся, то увидел Ирину, которая все это время не отходила от его постели. Он попытался что-то сказать ей, но она положила указательный палец на его губы и произнесла: «Филипп, ты еще слишком слаб. Поговорим позже».
Разговор состоялся через неделю, когда Филипп полностью оправился. Супруги сидели на той самой скамье, на которой Ирина нашла мужа, и смотрели на море. Дул мистраль, было холодно, но уходить им не хотелось.
— Ирина, я, наверное, поступил нечестно, женившись на тебе. Но когда я увидел тебя, мне показалось, что ты именно та женщина, которая поможет мне справиться с проклятием, которое мой предок навлек на нашу семью.
И он рассказал жене семейную легенду о голове, которая приносила де Пейнам богатство и удачу, но взамен вселяла в них непреодолимое желание убивать.
— Филипп, а ты видел эту голову? — спросила Ирина, пораженная услышанным.
— Да, когда мне исполнилось четырнадцать лет, отец рассказал мне легенду и показал голову, которая хранится в ларце с надписью «абуфихамет». Тогда я не поверил ему, но через год я стал замечать за собой странные вещи. Глядя на собак, которые жили у нас дома, я вдруг стал испытывать желание убить их, и не просто убить, а разорвать на мелкие кусочки, чтобы насладиться запахом крови и почувствовать ее на своих руках.
Не в силах справиться с видениями, которые посещали меня все чаще и чаще, я рассказал о них отцу. И тогда отец повез меня в Камерун на сафари, где дал мне в руки карабин и научил охотиться на диких зверей. После этой поездки видения исчезли, но через несколько месяцев вернулись вновь и стали преследовать меня с еще большей силой. Опять помогло сафари.
По возвращении я стал задумываться о том, как мне избавиться от обрушившегося на меня недуга — именно так я расценивал свое желание убивать — и попросил отца показать меня врачу.
— Это исключено, — коротко отрезал отец. — Де Пейны уже пытались обращаться к врачам, но те оказались бессильны. Поэтому забудь про них — ты не болен. Кроме того, есть много способов, с помощью которых можно на время забыть о своих особенностях: охота, рыбалка, война, наконец.
Филипп выбрал корриду. Когда он объявил о своем выборе отцу, тот поднял его на смех. А когда понял, что решение сына твердо и он не отступится, выгнал его из дома. Филипп уехал в Испанию, где после посвящения в матадоры взял себе имя «Спартак» и уже под этим именем выступал во Франции.
— Теперь ты знаешь обо мне все, — сказал в завершение своего рассказа Филипп. — Я жду твоего решения. И каким бы оно ни было, я приму его с пониманием.