– Я на торг пойду, – нашла выход Полина, – куплю рубаху женскую и летник размером побольше, до пят. У тебя ноги не женские, вон обувка какая.
Андрей развязал узелок с деньгами и протянул Полине серебряную монету. Однако та брать деньги отказалась, даже руки за спину спрятала.
– Бери! – стал настаивать Андрей. – Ты теперь без батюшки живешь, запасов, что он накопил, надолго не хватит.
После уговоров Полина деньги взяла.
– Я ворота запру. Только ты не выходи во двор, чтобы соседи не увидели.
– Буду сидеть тихо, как мышь, – пообещал Андрей.
Едва она ушла, он улегся на пол в девичьей светелке. Раздеваться не хотел – мало ли какой экстренный случай, а ложиться в чужую постель в одежде – не уважать хозяйку. Чувствуя себя в безопасности, уснул сразу.
Проснулся от ощущения, что рядом кто-то стоит. Рывком сел, выхватил пистолет и увидел, как испуганно отшатнулась Полина.
– Фу, испугал как!
– Ты бы хоть покашляла или по-другому дала знать, что пришла…
– Спишь, как сурок! Я уж и дверью хлопнула, и окликнула тебя с порога – тишина. Я уж было подумала – убег.
– Не попрощавшись с тобой?
– Я все купила, надевай, – Полина протянула ему узелок.
Андрей развернул покупки. Вроде должно подойти.
Женскую рубашку он натянул прямо на одежду. Она была просторна и длинна – до пят.
Полина громко, от души рассмеялась.
– Ты чего?
– Видел бы ты себя со стороны! Пугало огородное! Рубаха женская, лицо бородатое… Ой, не могу, умора!
Андрей повертел в руках летник – просторное летнее женское платье из легкой ткани.
– Как его надевают? Где перед?
– Сейчас помогу. – Полина помогла ему надеть платье и опять засмеялась.
– Постой, я сейчас.
Она убежала и тотчас вернулась с поясом в руках; застегнула его на поясе Андрея, на миг прижавшись к нему все телом.
– Вот теперь в самый раз, обуви не видно. Сейчас платок повяжу, – она ловко накинула ему на голову и завязала цветастый платок.
– Обернись-ка!
Андрей повернулся вокруг.
– Не очень похож на женщину, движения размашистые, грубые.
– Чай, не скоморох.
– У женщины шажки мелкие, движения плавные. Ты же как медведь. Со стороны заметно.
– Я перед стражей постараюсь.
– Снимай все и брей бороду.
Начались мучения. Андрей стянул женскую одежду, подобрал на кухне нож, навострил его на камне, но мыла и помазка не было. Он смочил бороду водой. Щетина на щеках была жесткой, волосы под лезвием ножа трещали, кожа саднила. Побрившись, он умылся холодной водой из ведра, но кожа была красной и горела.
– Кожа-то под бородой светлая, выделяется, – заметила Полина. – Да это ничего, я маслом натру.
– Тряпицу найди – лицо перевязать, вроде зуб болит.