Эмма уставилась на куриную ножку, и ее вдруг замутило от вида желтоватой кожицы. Отставив тарелку, она пробормотала что-то насчет ванной, не обращаясь ни к кому конкретно, и на цыпочках прокралась в коридор.
Крошечные ночники подсвечивали плинтусы у самого пола. В воздухе витал аромат то ли освежителя, то ли индийских специй. Эмма осторожно толкнула первую попавшуюся дверь и оглядела полки, забитые постельным бельем и полотенцами. Она двинулась дальше и забрела в ванную комнату, украшенную шторкой с узором пейсли и зеркалом, обрамленным мозаичной плиткой. Следующая дверь, которая вела в спальню родителей Ниши, оказалась приоткрытой. Посреди комнаты стояла не застеленная огромная кровать, по всему ковру валялись мужские рубашки вперемешку с черными носками и блестящими черными ботинками. Кажется, на этой неделе здесь не появлялась уборщица, подумала Эмма, удивляясь тому, что сама всего за несколько недель привыкла к безупречно чистому дому. Чувство вины кольнуло ее, когда она вспомнила, что миссис Банерджи умерла этим летом.
Эмма толкнула последнюю дверь справа. Настольная лампа освещала письменный стол, где царил безукоризненный порядок. От закрытого лэптопа Compaq тянулся шнур зарядки к белому iPod. Остальные поверхности в комнате были пустыми и стерильными, как в гостиничном номере. На покрывале, которым была застелена кровать, не было ни единой морщинки. В изголовье Ниша аккуратно разложила восемь пушистых подушек и рассадила плюшевые игрушки, среди которых была большая теннисная ракетка с выпученными глазами. Книги на полке – в основном романы викторианской эпохи, например, сочинения сестер Бронте[41], – были расставлены в алфавитном порядке. Даже жалюзи были открыты под одинаковым углом.
Из гостиной донесся взрыв смеха, и Эмма замерла. Потом выглянула в щель между дверью и стеной и сосчитала до трех. Никто не появился в конце коридора.
Она тихонько прошла в комнату, чтобы поближе рассмотреть фотоколлаж под стеклом рядом с кроватью Ниши. На большинстве фотографий Ниша позировала в движении: била ракеткой наотмашь, делала укороченный пас, подавала мяч, победно вскидывала руки над головой. На центральном фото коллажа Ниша стояла на верхней ступени пьедестала с золотой медалью на шее. Саттон занимала третью ступеньку и выглядела хмуро. У нее на колене темнела повязка.
По краям были размещены групповые снимки теннисной команды: девочки поднимают над головами кубок, при этом Саттон держится как можно дальше от Ниши. Волосы у Шарлотты заметно темнее, а у Лорел – светлый короткий «боб». На другой фотографии девушки запечатлены в аэропорту перед выходом на посадку. Саттон позирует с краю, выставив ногу вперед и упираясь в скамейку, сексуально надувая губки. Эмма заметила мигающий слот игрального автомата на заднем плане. Может, это в Вегасе? Неужели они с Саттон в какой-то момент находились в одном городе? Эмма представила на мгновение, как они сталкиваются в казино «Нью-Йорк, Нью-Йорк», где она работала. Интересно, заметила бы ее Саттон? Улыбнулись бы они друг другу?