Чемодан с камешками я оставил в сейфе одного из банковских филиалов Плучека — полицейские ищейки даже с благословения Джакомо Спинелли не перешагнут барьер тайны вкладов, а сам проследовал на второй этаж бара «Олимпик», обегающий зал золоченой подковой. Здесь в половине второго изо дня в день за крайним столиком слева обедал старый Филиппо Коффи, за исключением тех случаев, когда приступ подагры укладывал его на несколько дней в постель. Мне повезло: за тем же столиком сидел йочти не постаревший за семь лет человек с седыми маршальскими усами, похожий на отставного полковника в штатском. Впрочем, в моей когда-то армии он теперь стал генералом. Не обратив на меня никакого внимания, он терпеливо дожевывал переваренную котлетку — застарелая язва желудка, — время от времени запивая съеденное глотком прямо из пузатой бутылки виши.
Не спрашивая разрешения, я подсел к нему и начал без предисловий:
— Давненько не виделись, Фил.
— Возможно, — согласился он, нимало не удивившись, — а как давно это было?
— Семь лет назад, Фил. Генералы даже в маршальском звании никогда не забывают тех, кто когда-то отдавал им приказы.
Коффи посмотрел на меня, пристально так посмотрел и сказал задумчиво:
— Одного я помню. Мир его праху.
Я улыбнулся:
— Ты, наверное, вспомнил и газетную заметку годичной давности об автомобильной катастрофе в итальянских Альпах, в которой погиб некий Хуан Термигло, предмет безуспешных поисков международной полиции. Погибшего удалось опознать только по водительским правам и счетам фирмы Кристиан Диор на имя Хуана Термигло по его местожительству в Марселе, Франция.
— А потом он воскрес в новом облике? — усмехнулся Коффи.
— Пластическая операция в Брюсселе, сделанная руками великого косметолога Пфердмана, — сказал я.
— И под другим именем?
— Конечно. Сначала, в период первоначального накопления, человеком без определенных занятий по кличке Гвоздь, а теперь, когда накопление закончилось, богатым негоциантом из Мехико по имени Педро Монтец.
Коффи дожевал котлетку, прополоскал горло глотком виши и спросил, не торопясь:
— Ну и что же от меня хочет богатый негоциант Педро Монтец?
— Для начала один вопрос. Как поступил бы Филиппо Коффи, если б главой его организации вместо Джакомо Спинелли стал Педро Монтец?
Я посмотрел: хитрюга Коффи даже не удивился. Только глаза выдали: заинтересован.
— Разговор, надеюсь, серьезный? — только спросил он.
А я в ответ:
— Мы все дела делали серьезно, старый дружище.
И он серьезно:
— Тогда я говорю: пас.
— Это почему? — спрашиваю я.
— Подожду, пока сыграют основные партнеры, у них и раскладка покрупнее. А кроме того, есть еще двое.