Однако как возможно для Бога (или одного из богов) стать человеком – или принять человеческий облик? Одну из таких возможностей мы уже видели на примере Аполлония Тианского. В его случае матери Аполлония еще до его рождения было объявлено, что ее сын станет инкарнацией – «явлением во плоти» – предвечного божественного существа, бога Протея. Здесь прослеживается явное сходство с поздней богословской интерпретацией Иисуса – что он был Богом, который явился во плоти, родившись от своей матери, Девы Марии. Я не знаю ни одного другого примера «богочеловека» в греко-римской мысли, когда уже существующее божество получило бы рождение от смертной женщины. Но существовали и другие представления, близкие к этой ночке зрения, и ниже мы обсудим три из них.
Боги, ставшие на время людьми
Одним из величайших поэтов Рима был Овидий, старший современник Иисуса (даты его жизни 43 год до н. э. – 17 год н. э.). Самое знаменитое его произведение – «Метаморфозы», поэма в пятнадцати томах, прославляющая различные превращения и трансформации, описанные в античной мифологии. Иногда в этих превращениях замешаны боги, которые принимают человеческий облик, чтобы общаться с простыми смертными.
Действующие лица одной из самых интригующих историй, которые мы находим у Овидия – пожилые крестьяне, Филемон и Бавкида, жившие во Фригии (на территории современной Турции). В этом коротком рассказе боги Юпитер и Меркурий путешествуют по стране в облике смертных. Они обошли много домов, но никто не согласился накормить их и дать им приют. Наконец они случайно находят скромную хижину Филемона и Бавкиды, которые смиренно переносят свою бедность, не видя в ней стыда. Пожилая чета тепло приветствует странников, приглашает их в свой бедный дом, готовит для них лучшую еду и омывает их усталые ноги теплой водой. В ответ благодарные боги делают так, что сосуд с вином никогда не опустошается: сколько они ни пьют, он остается полным. Затем они объявляют: «Боги мы оба»>4, и, в ответ на прием, полученный ими во Фригии, провозглашают:
Пускай упадет на безбожных соседей
Кара… но даруется, в бедствии этом,
Быть невредимыми вам.
Юпитер спрашивает супругов, чего они желают больше всего. Обсудив вопрос с женой, Филемон говорит владыке богов, что оба они хотят стать жрецами, несущими службу при святилище богов, а когда для них настанет время покинуть этот мир, они желают умереть вместе:
…Поскольку ведем мы в согласии годы,
Час пусть один унесет нас обоих, чтоб мне не увидеть,
Как сожигают жену, и не быть похороненным ею.
Юпитер исполняет их желания. Дома соседей разрушены, на месте их хижины появляется храм, а Филемон и Бавкида становятся его хранителями. Когда для них приходит время умереть, они одновременно превращаются в два дерева, растущих от одного корня, так что они остаются едиными в смерти, как жили в согласии во время супружества. Позднейшие почитатели святилища не только убеждены в продолжающейся жизни супружеской четы, но и верят в то, что Филемон и Бавкида были обожествлены и заслуживают поклонения: