Солнце припекало все сильнее, а вскоре начал сказываться и разреженный воздух. Петрович чувствовал, как пытается вырваться из груди сердце. Каждый последующий метр высоты давался все труднее и труднее. Солнце близилось к зениту, его лучи жгли, и не было тени, чтобы укрыться. Пить хотелось все сильнее, но приходилось экономить.
– Товарищ прапорщик, долго еще? – нагнал Банникова тяжело дышащий Абрамов.
В ответ прапорщик неопределенно пожал плечами.
Но уже вскоре, видимо решив, что они прошли достаточно, Немирович остановил группу и, приказав занять круговую оборону, объявил двадцатиминутный отдых. Люди устали. Капитан и сам все сильнее ощущал сковывающую мышцы тяжесть. Присев в падающей от большого валуна тени, он обратился к расположившемуся рядом командиру группы:
– А с непривычки в горку-то лезть хреновасто получается.
– Ну да, – согласился тот. – Я себя как в парилке чувствую. – Иванов расстегнул на груди разгрузку, а следом и рубаху, явив миру мокрую от пота и поросшую редкими, рыжими волосами грудь. – Еще часок таким темпом, и я ноги протяну.
– Не протянешь. – Немирович достал флягу и, открутив крышку, приложился к горлышку. Пил он медленно, нарочно заставляя себя смаковать буквально каждую каплю. Сделав десяток небольших глотков, отстранил фляжку и блаженно прищурился.
– Сейчас бы в речку, – мечтательно сказал он.
– Воды хотя бы побольше, – старший лейтенант тоже достал флягу.
– Кто бы спорил, – капитан сделал еще глоток и убрал фляжку в чехол. Закрыл глаза, и некоторое время сидел молча, слушая, как шепчутся расположившиеся неподалеку бойцы. Затем, словно спохватившись, поднялся, и, внимательно оглядевшись по сторонам, опять обратился к командиру группы:
– Сергеич, что-то я нашего конструктора не вижу?
– Да тут он был, – лениво отозвался Иванов.
– Отправь кого-нибудь поискать, – потребовал Немирович.
– Да куда он денется? – вновь отмахнулся группник. – Не заблудится, не в лесу.
– Отправь! – капитан продолжал настаивать.
– Товарищ капитан, – к Немировичу обратился пулеметчик Минин, – он отлить пошел.
– Куда?
– Да как мы шли, так в обратку и пошел.
– Давно? – отчего-то в душе капитана все сильнее и сильнее стала нарастать тревога.
– Да как мы сели, так сразу и отошел.
– Что, до сих пор так писает? – тревогу в душе Немировича стал сменять гнев, он вновь повернулся к группнику: – Кто должен был его охранять?
– Так то в буран. – Иванов, прильнув к фляге с водой, сделал очередной глоток. – А сейчас-то с чего?
– Кончай болтать, – заместителю командира роты надоело спорить. – Людей за ним отправляй. Живо.