— А как там сэр Эдгар? — вдруг, посерьезнев, спросила она.
— Ты имеешь в виду, состояние его здоровья и внешний вид? — уточнил молодой мужчина.
Мадам кивнула.
— Тогда отвечу — выглядит преотлично и передавал вам свой привет!
Губы женщины тронула слабая улыбка.
— Очень мило с его стороны! — проговорила она.
— Вы так считаете? — вскинул бровь Гейл. — Неужели, вы его простили…Спустя столько лет?
— Конечно же, нет! — быстро возразила его мать, но от Советника не ускользнуло то, как она это сделала. Так, словно не дала себе возможности подумать над заданным вопросом. Ответила — не подумав, а значит, знала точный ответ.
— Иногда вы меня удивляете, матушка, — произнес мужчина и снова закурил, молча рассматривая мать. Сейчас он взглянул на не глазами не сына, а человека, который мог бы увидеть мадам Джейн Льюис со стороны. Гейл не мог не отметить, что женщина еще хороша собой и ясный взор ее глаз с горящими в них затаенными чувствами, говорил о том, что в Джейн еще кипят страсти, хотя она и скрывает их под маской усталой обреченности. Она играла роль светской дамы, хотя и не являлась таковой, но с мадам Льюис считались местные аристократы и это говорило о многом. Делец и карьеристка — вот что говорили про его мать. И пусть. Гейл уважал людей, которые в состоянии заработать себе на жизнь и обеспечить свое процветание, в отличие от тех благородных джентльменов, живущих на доходы от своих поместий. Мадам Джейн сама создала себя. Сейчас ее магазин модной одежды был самым лучшим и самым большим в столице. Когда-то давно, она начинала простой швеей и вот каких добилась успехов. А ведь Гейл помнил матушку молодой, совсем юной, сидящей ночью у швейной машинки. Они тогда жили в самом бедной районе города и Джейн приходилось крутиться, чтобы прокормить себя и своего сына.
Стук в двери отвлек Льюиса от воспоминаний. Он поднял глаза и увидел вошедшего слугу и серебряным подносом в руках.
— Это вам. Мистер Льюис, — слуга наклонился и подождал, пока Гейл возьмет маленький конверт. Одного взгляда на печать хватило, чтобы мужчина собрался и сел прямо.
— Это от секретаря Его Величества, — пояснил он на молчаливый вопрос матери, а затем обратился с слуге, — вы свободны, Дженкинс. Спасибо!
— Да, сэр! — Дженкинс поклонился и вышел, прикрыв двери. Гейл взломал печать и принялся читать.
— Что там? — не удержалась Джейн, с тревогой глядя на сына. Она опасалась, что король прислал новое назначение, и ее мальчик снова уедет на неопределенный срок в чужую страну, разрешать очередной конфликт. Но нет. Судя по выражению лица мужчины, это было просто письмо.