— Эта версия вполне вероятна, — согласился прокурор. — Иностранная валюта могла быть платой за сотрудничество, как и чековая книжка. Полагаю, что преступление налицо. Составьте краткое заявление об аресте, я его подпишу, и мы отвезем Хохолача в камеру предварительного заключения.
Оказалось, что предусмотрительный Гавран уже подготовил такой документ. Прокурор тут же его подписал.
— Как же вы все-таки на него вышли? — спросил он.
— Один наш вездесущий и чересчур любопытный человек, — Гавран посмотрел на Ярду, — узнал от местного лесника, что после войны сюда вернулся всего лишь один старожил, но настоящего имени его мы не знали. В свое время он будто бы обидел многих людей. Мы обратились к бывшим жандармам и таможенникам. К счастью, сохранилась книга записей местного жандармского отделения. Она находится у меня в качестве вещественного доказательства. Хохолач, прозванный Клехтой, выдавал местных контрабандистов. Бывший начальник отделения подтвердил мне это письменно.
— Он, конечно, знал контрабандистские тропы и проводил по ним людей в Австрию.
Раздался стук в дверь. В кабинет заглянул доктор.
Заходите, — пригласил его командир. — Как чувствует себя задержанный?
— Я бы советовал подождать с допросом, пока он не придет в себя.
— Почему? Неужели тяжело ранен?
— Нет, рана пустяковая, немножко собака запястье прижала, но что касается психического состояния, то оно неважное. Короче говоря, он почти в невменяемом состоянии. Я дал ему успокаивающее лекарство, однако длительного допроса он не выдержит.
— Нам будет достаточно нескольких минут, доктор, — настаивал Гавран.
— Хорошо, согласен, но я побуду здесь на всякий случай.
Ярда подозревал, что доктора больше интересует не здоровье Хохолача, а то, о чем пойдет речь на допросе. У самого сердце от волнения колотилось. Наконец старика привели. За ним шел Ладя Новотный. По знаку командира он подвел старика к столу.
— Гражданин Хохолач, вы узнаете вещи на столе?
Хохолач на долю секунды приподнял глаза, потом кивнул.
— Когда вы последний раз стреляли из винтовки?
Хохолач глубоко вздохнул:
— Вам ведь известно.
— Это было сегодня?
Старик утвердительно кивнул и весь как-то посерел.
— Откуда у вас этот пистолет?
— Он у меня был еще до войны.
— А драгоценности? Вы нашли их в каком-нибудь брошенном немецком доме?
— Нет, драгоценностями мне платили евреи, удиравшие из занятой Гитлером Австрии.
— Ну а новые ювелирные изделия? Вы их тоже получили за переход через границу? Это было уже после войны, не так ли? Сколько людей вы провели после войны?
— Не знаю, пятнадцать или шестнадцать.