Тедди родилась и выросла в Нью-Йорке. До встречи со мной она еще не знала, что такое шторм, разве что смотрела на бурное море из окна своего бюро в высотном здании Редио-сити. Теперь Тедди была знакома с морем, хотя редко о нем говорила.
На нашем суденышке длиной в тридцать один фут Тедди приняла крещение соленой водой. Эту церемонию совершил ураган. И Тедди доказала свое мужество. Да, теперь она была знакома с морем.
Было это в 1948 году. Не имея на борту ни мотора, ни радио, мы покинули Вест-Индию в период ураганов. С самого начала плавания была плохая погода; целыми неделями свирепствовали шквалы и налетали ураганы. Затем нас настиг шторм недалеко от Юкатана. Три дня мы лежали в дрейфе, и нас медленно сносило вслед за яликом-двойкой[14], который мы выбросили за борт, чтобы он служил нам плавучим якорем, пока ураган терял свою силу. Затем в нашей лодке появилась течь. Мы выбросили около двух тонн балласта, чтобы удержаться на плаву, и все время откачивали и вычерпывали воду. Лодка застыла в безветрии среди зеркального океана.
Два дня спустя с парохода «Бонито» компании Сувани Стимшип заметили наш сигнал бедствия, и пароход приблизился к нам. Рядом с нашей лодкой это судно выглядело, как большой портовый склад. Капитан хотел взять нас на борт, но, не желая потерять свою лодку, я отказался покинуть ее. Тогда он предложил снять одну Тедди и доставить ее в Гавану. Я спустился по лоцманскому трапу в нашу лодку.
— Тедди, ты оставишь лодку и отправишься в Гавану.
Хрупкая, в белом от соли комбинезоне, она выпрямилась и посмотрела мне в лицо.
— Я столько перенесла за пять недель на нашей лодке и вдруг пересяду на корабль и брошу тебя одного? — невозмутимо сказала она. — Ни за что! Если ты выдержишь до конца, то и я выдержу. Я не уйду из лодки, и ты меня не заставишь это сделать!
Угрозы не помогли. Когда налетал свирепый ураган, она требовала, чтобы я привязал ее к себе, говоря спокойным голосом, словно по междугородному телефону:
— Я не боюсь смерти, Бил. Не беспокойся обо мне. Но, когда придет конец, я хочу быть привязанной к тебе. Я хотела бы умереть на одну минуту раньше тебя — мне не хочется оставаться одной с акулами…
И вот «Бонито» ушел, взяв курс на один из сахарных портов на севере Кубы. Мы остались одни на нашей тонущей лодке. Становилось темно, море вздымалось, а барометр падал, как предупреждал нас капитан «Бонито». Мы находились примерно в тридцати милях южнее острова Дри Тортюгас, в стороне от морских путей. Капитан ушедшего парохода посылал сигнал бедствия «SOS», и это было нашей единственной надеждой.