Желание старшего сына конунга было исполнено без промедления. Оказалось, дальновидный ярл не только выдернул к Гюнтеру всю дневную охрану, но и придержал ее на случай, если вдруг уважаемый советник решит заглянуть на огонек. В полном составе, все до единого, не сомневайтесь. Спрашивайте о чем угодно, как угодно. Рад помочь и прочее, прочее…
Однако повальный допрос охранников толковых результатов не дал. Начать с того, что их было едва ли не полсотни, по десятку на каждую строго поделенную часть рынка. Так что большинство о драке узнало всего несколько часов назад, от Пустоглазого. Те же, кто принимал участие в погашении известного конфликта, ничего путного сказать не смогли: явились на звон колокола, разняли, всыпали виноватым, проследили, чтоб все участники успокоились да разошлись. И никакой госпожи с двумя бойцами у закрытых лавок в глаза не видели! Подходить, разумеется, тоже не подходили. И о самочувствии не спрашивали. Мало ли драк во время торга случается? Дело обычное.
Херд со Сваном, как и ожидалось, среди охраны знакомых лиц не опознали. Готовый к такому повороту Ивар поинтересовался у ярла, как обстоят дела с теневой стороной рынка, – и уже через полчаса выслушивал клятвенные заверения троих заспанных мужичков о том, что они-де тут не при делах. И умельцы их лихие тоже. Ведь одно дело кошель срезать али дурня лопоухого в «волчка» на пригоршню меди обмишурить, а другое – людей воровать! Да еще и заезжих, да при которых дружинники сэконунга охранителями состоят! Кому ж оно надо, петлю самому себе на шею ладить?! С этим трудно было не согласиться. Мужичков постращали еще немного для верности и отпустили, следом отправили измаявшуюся базарную охрану, Пустоглазый с сожалением развел руками… Пришлось откланяться несолоно хлебавши.
Из торговой слободы Харальд с Иваром ехали молча и расстались у ворот подворья со взаимным чувством облегчения.
– Этих-то куда? – спросил напоследок Харальд, кивнув в сторону повесивших носы Херда и Свана. – К брату, на гостевую? Или просто выпороть за недогляд?
– Оставь их пока что мне, – отозвался лорд. – И остальных из четверки тоже. Пусть отрабатывают. Думаю, Эйнар будет не в претензии.
Старший сын конунга пожал плечами, кинул поводья одному из своих бойцов и ушел. Ивар свернул к гостевому домику. «Надеюсь, Тихоня с протоколом справился, – думал он, размеренно шагая по дорожке. – Хотя, конечно, куда бы он делся? У Творимира не забалуешь. Надо было его, а не Ульфа отправлять. Даже если и проворонил бы, так по свежим следам нашел». Советник поморщился. Знал бы, где упасть, – соломки бы подстелил! Он вспомнил веселое щебетание Нэрис за завтраком и скрипнул зубами. Каждая новая мысль о жене отзывалась глухой тянущей болью под ребрами. В груди снова задрожали, опасно натянувшись, невидимые струны… Нет. Надо взять себя в руки. Она жива, она должна быть жива, иначе все это не имеет никакого смысла.