И тут я поняла, что у меня появилась новая проблема.
Я больше не чувствовала пули. И имела лишь приблизительное представление, где резать.
Понятия не имею, почему случилось то, что произошло в следующий момент.
Может, потому что всё это началось с моего желания, а этого я хотела так сильно, что книга решила наконец-то смилостивиться надо мной.
А может, Синсар Дабх не по нраву была мысль о том, что я собиралась себя резать.
А может, ей известно что-то, чего не знаю я, и я могла действительно убить себя, перерезав важную артерию.
Независимо от причины я резко стала видимой.
Я смотрела на свое тело и так рада была видеть себя, что несколько секунд даже не шевелилась. Затем вытянула ногу и залюбовалась ей. Согнула пальцы. Оценила состояние ногтей. Оно ужасное: ногти короткие, зазубренные и неотполированные. Черт. Их нужно привести в порядок. Кожа сухая. Как кожа может быть такой сухой, когда здесь бесконечно дождь идет?
Ладно, может, я и оттягивала мою кустарную операцию немного, упиваясь прекрасным зрелищем моего плохо ухоженного тела. Я соскучилась по себе.
Боже, как же здорово вернуться!
Я изучила свое бедро, с клинической точки зрения и безо всякого страха, боли, без малейшего намека на переживания, сделав глубокий хирургический надрез, начала копаться в ране. Кровь заполняла рану, испарялась и снова начинала течь.
Вау, а тут всё так интересно. Никогда не заглядывала себе внутрь раньше. Тело — это настоящее чудо. Какая жалость, что оно состоит из органических компонентов с очень коротким сроком службы.
«Но не мое,» — изумлялась я, продолжая резать. Впервые с тех пор, как я узнала о том, что меня переделали с помощью фейрийского эликсира, о котором ничего не известно, у меня случился приступ радости по поводу перспективы долгой жизни. Ненавижу вещи, которые в этом улучшенном состоянии можно со мной сотворить, но обожаю возможность встретить больше рассветов, провести больше ночей с Бэрронсом, потратить больше времени на то, чтобы найти смысл жизни.
— Сосредоточься, Мак, — пробормотала я. Моя безотлагательная проблема — пули. У меня есть целый список других проблем, и наименьшая из них — это выяснить, кто разболтал мои секреты.
Кожа уже пыталась срастись вокруг ножа. Из-за темной плоти я исцелялась ещё быстрее, чем прежде. Оказалось, что нужно продолжать резать, двигая ножом туда-сюда. Было интересно, как будто я оперировала кого-то другого. Я почти не чувствовала этого.
Извлечь пулю из ноги мне удалось с двух попыток. С трёх я смогла извлечь ту, что застряла в руке.
Конечно же, именно так он меня и застал.