Если он не мог справиться с одной проблемой, то, возможно, мог решить другую.
— Сегодня мы вас выписываем.
— Благодарю вас, доктор Мустафа.
— Вы уверены, что головные боли прошли?
Главная головная боль, которая молотом стучала за глазницами, утихла. Боли поменьше все еще накатывали, мучили его какое-то время и затем неохотно отпускали. Однако Майер знал, что, если скажет об этом, его пошлют делать новые сканы, ангиограммы и прочие тесты. Что, конечно, поможет поставить диагноз, но не поможет лечению.
К тому же Майеру казалось, что головные боли и вправду слабеют. Возможно, отдых в больнице пошел ему на пользу.
В любом случае, это его уже не заботило. Последняя карта была брошена. Ему хотелось выбраться отсюда. Хотелось вернуться домой.
Майер солгал не моргнув глазом. Все эти фразы и интонации были давно отточены.
— Все в порядке, — заявил он врачу, — Я очень благодарен за то, что вы сделали.
Он коснулся обоих висков, а затем, улыбнувшись и взглянув на хирурга, оторвал руки от головы и сделал такое движение, словно отбрасывает боль прочь.
— Хорошо.
Мустафа развернулся к дежурной медсестре и тронул своим планшетом экран ее устройства. Медсестра подняла голову и кивнула.
— Выписка одобрена. Сегодня мы его отпускаем.
Стринг завершил задание.
Но с работой еще не покончил.
Еще одна доля была очищена и приведена в норму, еще одна популяция улучшенных нейронов заняла свое место, еще часть воспоминаний мамы закачана туда. И он снова принялся ждать.
И вновь ничего.
Что ж, значит, надо спуститься по другой артерии и проникнуть в следующую долю…
— Какого хрена ты сделал?
Майер соскользнул со смотрового стола. Когда дело доходило до медицинских осмотров, он был профессионалом. На нем была белая футболка с коротко обрезанными рукавами и пара серых спортивных штанов. Голубую госпитальную пижаму, висевшую на крюке на двери, он попросту проигнорировал. Усевшись на стул, Майер начал сосредоточенно натягивать гольфы.
— Ты сказал, что у меня есть проблема, — проговорил Майер, пропихивая пальцы вглубь носка.
Подняв голову, он взглянул на Хершфилда.
— Ты сказал, что я неоперабелен. Я ответил «пошел ты» и сам решил свою проблему.
— В твоем мозгу имплант! — возмутился Хершфилд, тыкая пальцем в томограмму на экране.
— Я в курсе. Я заплатил, чтобы его поместили туда.
— Майер, ты поехал туда не для того, чтобы пройти операцию. Ты должен был организовать похороны сестры.
— Я убил двух зайцев одним выстрелом.
— Но ты не можешь так поступать. Я ничего об этом не знал. А если бы что-то пошло не так?
— Все прошло нормально. К тому же что ты мог сделать? Ты был здесь, а я в Джакарте. И напоминаю, ты сказал, что я неоперабелен. Ты бы попробовал остановить меня. А я не собирался останавливаться.