Открывается дверь, и перед нами вырастает дежурный по роте сержант Шилин. Ратников вытягивается в струнку, потом зачем-то поправляет на себе ремень, невпопад произносит:
— Товарищ сержант, это рядовой Грач…
Шилин подходит медленно. У него левое плечо ниже правого. Приблизившись к столу, строго спрашивает:
— Кто курил? Рядовой Ратников, отвечайте!
Мельком бросаю взгляд на Игоря: лицо растерянное, черные брови сошлись у переносья. Как же ему сейчас досадно!
— Я курил, товарищ сержант, — опередил я Ратникова.
— Здесь, у стола дневального?! — Рука Шилина упирается вытянутым указательным пальцем в зеленое сукно, которым накрыт стол. — Что же мне с вами делать? Ведь вы нарушили внутренний порядок! — Он секунду раздумывает, потом отпускает. — Идите, поговорим завтра.
«Нарушили порядок». Неужели так будет все два года? Можно ли служить без этого «нарушения»? Буянову вот удается. Видимо, у него особый характер или талант к воинской жизни. Бывают же счастливые люди!
У меня горят щеки. Я знаю, почему они полыхают: из-за меня может влететь Ратникову, а ведь он так старается не иметь замечаний. Хороший парень, застенчивый. Мне кажется, что он стыдится даже своего роста.
Чувствую: начинает одолевать сон, глаза слипаются, а я почему-то с силой раскрываю их. Ратников уже не ходит. Опершись рукой о стол, он смотрит вверх. Его губы шевелятся, будто он что-то шепчет — стихи, наверное, сочиняет.
Утром, после завтрака, вызывают к командиру роты. Многие уже знают про ночной случай.
— Погоди, как случилось-то? — останавливает меня встревоженный Буянов.
— Не знаю, агитатор, не знаю. Случилось и все. — Я спешу к двери с табличкой: «Командир роты майор М. В. Копытов». Буянов еще стоит на месте и смотрит в мою сторону. Демонстративно поворачиваюсь к нему спиной. Замираю перед дверью. Там слышатся чьи-то шага: вот они нарастают, потом глохнут и вновь раздаются еще отчетливей.
— Сергей, там генерал, командир дивизии. — Я чувствую, как Буянов дышит мне в затылок.
— Иди, не заставляй ждать, у него дел, надо полагать, побольше, чем у нас с тобой.
Стучу в дверь.
— Войдите! Докладываю о прибытии.
Генерал поворачивается ко мне. Раньше я его видел всего один раз, да и то издали. Он среднего роста. Волосы аккуратно зачесаны, виски чуть седые, лицо полное, на правой щеке у самого уха небольшой шрам — след старой раны. Глаза ясные, теплые.
Я почему-то никак не могу оторвать своего взгляда от лица генерала. Бывает же так. Стараюсь смотреть мимо, но какая-то сила приковывает к этому человеку. Я начинаю часто моргать, чтобы хоть как-нибудь взять себя в руки. Но у меня ничего не получается. Замечает это и генерал.