Это могло оказаться очень тонкой уловкой – мы будем следить за медленно движущейся рукой, а его напарник сможет сделать все, что пожелает. Например, собрать новенький «Хеклер и Кох».
Впрочем, если бы им требовалось оружие, они бы вышли из фургона с пистолетами в руках.
– Я понимаю, – сказал я.
Парень посмотрел на Кейси Найс.
– Мисс? – сказал он.
– Давайте, – ответила она.
Так он и сделал, вытащив из кармана кожаный бумажник, черный и потертый, и открыв его одним движением пальца. Внутри я увидел два немного пожелтевших пластиковых окошка. Под одним – полицейский жетон британской полиции, выпуклый и блестящий, но не такой впечатляющий, как на островерхих шлемах. За другим пластиковым окошком находилось удостоверение личности.
Парень протянул ко мне бумажник. Его большой палец закрывал фотографию.
– Ваш палец закрывает фотографию, – сказал я.
– Извините, – ответил он и убрал палец.
На фотографии был он. Сверху было напечатано: Полиция Большого Лондона.
– Нам нужно задать вам несколько вопросов.
– Каких вопросов? – поинтересовался я.
– Садитесь в фургон.
– А где тогда будете сидеть вы? – осведомился я.
Парень слегка помедлил.
– Нам нужно, чтобы вы сели в заднюю часть фургона.
– Я не люблю темноту, – ответил я.
– Там стоит проволочный экран и будет достаточно светло.
– Хорошо, – сказал я.
Казалось, мой ответ его удивил. Он вновь немного помедлил, потом кивнул и шагнул вперед, его партнер последовал за ним; мы отступили назад, сделали пол-оборота и сошли на проезжую часть, терпеливо дожидаясь, когда один из них распахнет двери.
Это сделал тот, кто поспешно обходил капот; сначала он нажал на ручку, распахнул правую дверцу, затем левую, и они образовали угол больше девяноста градусов, нечто вроде туннеля. Внутреннее пространство оказалось совершенно пустым и таким же чистым, как обшивка фургона. Голый металл, выкрашенный в черный цвет и тщательно отполированный, стены для надежности и прочности уплотнены. Я обратил внимание на ребристый пол. И, как нам обещали, заднюю часть фургона от кабины отделяла толстая проволочная решетка.
На внутренней стороне двери ручки отсутствовали.
Тот, кто распахнул дверцы, слегка повернулся влево, потому что ему пришлось наклониться, чтобы повозиться с ручкой, а я оттолкнулся левой ногой от тротуара и нанес удар локтем ему в переносицу – получилось немного сверху вниз. Его колени подогнулись, голова откинулась назад и задела дверь с глухим металлическим звоном, но я не стал смотреть, что с ним произошло дальше, – повернулся против часовой стрелки, отпихнул в сторону Кейси Найс и тем же локтем нанес удар первому парню. Он был большим и сильным, но, без сомнения, драться не умел. Может быть, ему хватало угрожающего вида и репутации. Может быть, прошли годы с тех пор, как он в последний раз участвовал в настоящей схватке. Есть только один способ борьбы с внезапным ударом локтя – повернуться, нырнуть вперед и принять его на предплечье, что всегда очень болезненно, а иногда приводит к онемению, но тебе удается устоять на ногах. Однако мой противник выбрал другой путь, приняв неправильное решение. Он рванулся вверх и назад, высоко подняв подбородок, надеясь уклониться от удара, что не привело к успеху – да и не могло привести. Локоть ударил его в шею – на сей раз направление получилось строго горизонтальным, нечто вроде железного прута, двигающегося со скоростью почти тридцать миль в час.