Прежде чем он успел пошевелиться, Лидия начала срывать с него рубашку, обнажая живот и грудь.
– Что ты делаешь? – спросил он.
– Хочу удостовериться, что эти сучки не настолько сильно тебя ранили, чтобы раны перенеслись сюда из мира снов. Клянусь, я отправлюсь за их шкурами и буду пересчитывать зубы, пока те не станут молить о пощаде, и даже тогда…
Лидия застыла, услышав самый невероятный звук.
Смех Сетха.
Ошеломленная, она вскочила и посмотрела на него, хмуря лоб, пораженная тем, как улыбка, озарившая его лицо, сделала его еще красивей.
У Сетха была самая восхитительная улыбка, способная растопить даже ледяное сердце.
Но Лидию озадачило его настроение.
– Тебе это кажется смешным?
– Нет, – выдохнул он. – Я считаю это чудом. – Он протянул руку и обхватил ладонью ее лицо. – Ты и правда пришла за мной.
Прикрыв глаза, Лидия потерлась щекой о его ладонь, наслаждаясь прикосновением.
– Я говорила, что приду.
Но он не верил обещаниям. Ни на секунду.
Слова – ничего не стоящая пыль.
Самое ценное – поступки.
Не смотря ни на что, она отразила все атаки и вернула его домой. Как и обещала.
Лидия вернулась к осмотру. Он бы не возражал, если бы только мог выдержать сладостную пытку.
Она склонилась над ним, и шелковые волосы упали на грудь Сетха. Он едва не кончил, вдохнув ее нежный аромат.
Сетх следил за каждым ее движением, и Лидия замешкалась, увидев, как в небесно-голубых омутах вспыхнул огонь. Более того, она бедром ощутила его возбужденную плоть.
Оба замерли, глядя друг на друга и боясь даже пошевелиться. Опасаясь, как другой отреагирует на происходящее.
Они прекрасно понимали: одно неверное слово или движение испортит момент, а этого им делать не хотелось.
Но Лидия никогда не относилась к робкому десятку. Полностью распахнув его рубашку, она провела ладонью по торсу, чувствуя, как сокращаются мышцы. На его груди негустой россыпью красовались огненные кудряшки. Полоска волос сужалась, разделяя пополам живот с восемью кубиками, и расширялась ниже пупка. Взгляд Лидии скользнул туда, а потом она заглянула ему в глаза.
Яркая татуировка на коже очаровывала. Манила. Единственная вещь, которую Сетх создал в стремлении найти приют.
Первое убежище, украденное Нуаром.
Теперь ей хотелось стать для Сетха таким убежищем. Показать, что он не нуждается больше в крыльях птицы, чтобы избежать происходящего. Научить, что истинное удовольствие он может получить от своего тела.
«Позволь мне любить тебя, Сетх...»
Но согласится ли ее лорд-демон принять любовь от кого-либо? Даже от нее. Или он сломлен настолько, что исцеление уже невозможно?