Дрожащей рукой Лидия откинула локоны с его лба.
– Никто и никогда не занимался с тобой любовью?
Нахмурившись, он приподнял голову.
– Занимался любовью? Я не понимаю, о чем ты.
Конечно, он не знает. Никто и никогда не прикасался к нему любящей рукой. Им всю жизнь пользовались, измывались, а потом выбрасывали.
Но это скоро изменится.
Лидия улыбнулась Сетху.
– Ты сейчас узнаешь. Только придется поверить, что я не причиню тебе боли.
– Не знаю, смогу ли я.
Самое печальное, что она ему верила.
– Тогда я научу тебя.
Сетх не понял, о чем она, пока в руках Лидии не появились шелковые ленты. Обхватив одним концом запястье, она привязала его руку к изголовью кровати.
Сетха охватила паника.
– Что я сделал? Чем вызвал твое недовольство?
Она положила голову ему на грудь и тряхнула копной волос. Заглянула в глаза, чтобы Сетх смог увидеть искренность ее слов.
– Малыш, это не наказание. Речь идет о наслаждении. Твоем удовольствии. Поверь мне.
Она продолжала повторять это как мантру.
Но осмелится ли он верить?
Стремясь осчастливить Лидию, Сетх заставил себя подчиниться, даже если происходящее пугало его до чертиков.
Привязав к спинкам кровати его руки и ноги, Лидия замешкалась.
– Ты в порядке?
Он не был в этом уверен. Сетх ненавидел ощущение уязвимости, и уж тем более находиться или полностью зависеть от чьей-либо милости.
Но он дал слово.
– Думаю, да, – солгал он.
Прищурив глаза, Лидия посмотрела на него так, словно почувствовала неискренность.
– Доверься. Мне. Это доставит тебе море удовольствия.
С этими словами она завязала ему глаза последней шелковой лентой.
У Сетха перехватило дыхание. Он страшился того, что она сейчас с ним сделает, особенно когда у него нет ни единой возможности защитить себя. Пока не почувствовал длинные мягкие волосы на груди. Словно лучи света, они касались кожи, лаская как крылья бабочки. Глаза сами собой закрылись от легкого поддразнивания. Никакой боли.
Лишь сладостная пытка.
Медленно дразня, она снова начала целовать его. Губы, шею, уши. Язычок порхал по ушной раковине, а потом она слегка подула, и Сетха обдало жаром. Ее обнаженная грудь терлась о его кожу. Лидия стала неторопливо спускаться вниз, поцелуями прокладывая себе дорогу.
Ладно, это было хорошо.
На самом деле «хорошо» – это слишком слабо сказано. В любое время, когда Лидия захочет связать и пытать его вот так, он станет ее добровольным рабом.
А потом Сетх почувствовал ее теплое дыхание на члене и невольно напрягся.
Ее пальчики танцевали на головке, пока не вытекло предсемя. С прерывистым дыханием он прикусил губу, почти оглушенный ослепительным наслаждением. Медленно и нежно она растерла влагу по напряженной плоти, а потом стала играть с кудряшками, расчесывая волоски ногтями, пока рука не скользнула ниже, невероятно нежно обхватив основание.