Хвостатые беседы. Приключения в кошачьих владениях и за их пределами (Кокс) - страница 29

– Ах, вы падлы такие! Опять воду баламутить! Шеи, к чертям, посворачиваю!

Он швыряет на кухонный стол жужжащую зубную щетку и бежит в сад.

Вскоре я иду за ним. Папа стоит у воды. Он нашел старую рубашку, забытую вчера во дворе, натянул ее на себя. Молодец. Шею уткам родитель не свернул – в глубине души он их любит, это все пустые угрозы. Но птиц папа испугал, и в сад вернулось спокойствие.

Его тут же нарушает лихой свист, которым папа обычно зовет рыб на обед. Я абсолютно уверен, что свист этот – плагиат, недоброкачественная копия звука, которым я подзываю своих котов. Зачем вообще свистеть рыбам? Однако я молчу и старательно изображаю интерес. Папа показывает мне сначала одного карпа кои – очень толстого, который съедает почти весь корм, – потом другого карпа кои – не такого толстого, но тоже весьма упитанного. Этот подбирает угощение, которое не заглотил толстый. Папа ложится на живот, свешивает голову через край пруда, любуется. Он явно ждет, чтобы я лег рядом. Как в детстве, когда мне было семь лет: мы тогда вместе соорудили пруд и запустили туда плавунцов, собранных на озере в конце дороги.

Над нашими головами что-то шумит, и папа резко переворачивается на спину.

– Ах ты ж черт! – кричит он, глядя в небеса. – Гляди! Канюк. Вот это да!

Я поднимаю взгляд и успеваю заметить огромную черную тень, стрелой мелькнувшую над домом. Выглядит невероятно. Такую птичку я вполне способен оценить, это вам не крошечные точки в вышине. Я подыскиваю слова, чтобы выразить свое изумление.

– Весьма… впечатляюще.

Слова эти искренние, но, стоит им вырваться, и я понимаю, что звучат они безлико, даже насмешливо. Опять я дал маху. А ведь птица меня действительно потрясла.

Папа встает, стряхивает со штанов траву.

– «Весьма впечатляюще», значит? Больше ничего сказать не можешь? – ворчит он и идет в дом дочищать зубы. – Счастья своего не понимаешь.