— Вы хотите сказать «Если я не пойду в ад, то кто тогда в него пойдет?»[47] — громко произнесла Дунфан Яньсюй.
— Я был готов к этому шагу с той самой минуты, когда впервые надел военную форму, — ответил Чжан Бэйхай, приводя в действие ракетные установки. Офицеры следили за его движениями сквозь прозрачную стену. Чжан Бэйхаю было далеко до обученного оператора, но он не сделал ни одной ошибки.
В глазах Дунфан Яньсюй стояли слезы. Она вскричала:
— Мы сделаем это вместе! Впустите меня! Я отправлюсь в ад вместе с вами!
Чжан Бэйхай не ответил, продолжая нажимать кнопки. Он задал управляемым ракетам режим самоликвидации по команде оператора, так что они могли быть уничтожены с запустившего их корабля еще в полете. Закончив, он произнес:
— Дунфан, подумайте. Могли мы сделать этот выбор раньше? Однозначно, нет. А теперь можем — космос перековал нас в новое человечество.
Он запрограммировал боеголовки на детонацию в пятидесяти километрах от цели. Такой взрыв не грозит кораблям разрушением, но умертвит все живое даже на большем расстоянии.
— При рождении новой цивилизации также рождается новая мораль.
Он снял первую блокировку с термоядерных бомб.
— А когда в далеком будущем люди оглянутся и посмотрят на наши деяния, они сочтут их чем-то само собою разумеющимся. Дети, нам не грозит попасть в ад.
Он снял вторую блокировку.
И вдруг по всему кораблю взревели сирены, будто во тьме космического пространства взвыли десять тысяч неупокоенных душ. Повсюду в воздухе, будто снежинки, вспыхивали информационные панели, а по ним бежали многочисленные доклады оборонных систем «Естественного отбора» о приближающихся ракетах. Но на чтение всех этих сообщений уже не оставалось времени.
Между первым сигналом тревоги и взрывом инфразвуковых бомб прошло всего лишь четыре секунды.
Кадры, переданные с «Естественного отбора» на Землю, показали, что Чжан Бэйхай все понял меньше, чем за секунду. Он считал, что за двести лет закалил свое сердце до твердости стали. Но он проглядел ничтожную слабину, угнездившуюся где-то в глубине души, и в решающий момент непростительно промедлил, пытаясь справиться с заартачившимся сердцем. Это промедление стоило жизни ему и всем остальным на борту «Естественного отбора». Целый месяц он провел в борьбе с Тьмой, и сейчас ему не хватило лишь нескольких мгновений — другой корабль оказался чуть проворнее.
Засияли три маленьких солнца, образуя равносторонний треугольник, в центре которого, в примерно сорока километрах от огненных шаров, оказался «Естественный отбор». Пламя термоядерного взрыва горело двадцать секунд и невидимо пульсировало на инфразвуковой частоте.