Полковник Будакович встал перед строем.
— Здорово, люди!
А люди все, как один человек, — одного от другого не отличить. Зажаты плечо к плечу в неумолимые прямоугольники, и кричат все зараз, и молчат все зараз.
Полковник Будакович глянул небрежным глазом на гостей.
— Скажете что-нибудь?
Короткий генерал попятился, зарываясь каблуками в землю. В теле — пусто и холодно. Непонимающими глазами он уставился на высокого. А тот уже вытянулся перед стрелками так, будто желал отделиться от земли или растянуться, сузившись, до неба.
«Скорей бы кончил», — думал короткий, поглядывая на ближний лес: Гулида говорил ему дорогой, что в лесу — немцы.
Вот уже рука взлетела кверху. Вот, наконец, «ура!» И Ловля двинул локтем в бок Таульбергу:
— Здорово говорит, а?
Таульберг отодвинулся.
Гость утирал гладкое лицо платком.
— Мне с солдатами говорить не впервой!
И вот уже можно уходить отсюда.
Чем ближе штаб, тем выше становился генерал. Вот он уже чуть ли не по плечо высокому. А в избе размяк, задергал короткими руками, как курица крыльями.
— Я думал… я совсем другое… ведь немцы… Теперь навсегда… Никогда не забуду…
Топорщился в слишком широкой шинели. И вот-вот взлетит, как курица, на плечо полковнику Будаковичу. Полковник брезгливо вздрогнул.
Пока высокий самодовольно докуривал трубку, Гулида толковал с фельдфебелем Троегубовым.
— Вот по этому адресу пиши: все пришлют, Катя Труфанова.
Махнул рукой, сбивая подымающуюся к рваному козырьку костлявую руку фельдфебеля.
— Тыл о нас помнит. Все, что ни попросишь, пришлют. Все, что на душе, пиши. А подарки у меня: раздам.
Ушел стрелок Федосей к девкам в топь и не вернулся. Хорошо жить Федосею: он один, а девок у него много. Но Катя Труфанова одна лучше всех Федосеевских. Если бы не так, то не писали бы стрелки Кате Труфановой любовные изъяснения в стихах и прозе.
Фельдфебель Троегубов сгреб огромными, как лопата, ладонями солдатские письма — и в штаб, к поручику Таульбергу.
Тяжелая голова адъютанта нависла над бумагами.
— Только табак получили?
— Только табак, ваше благородие, так точно.
И выгребает фельдфебель на стол узенькие конверты, а на конвертах — адрес один: Петроград, Таврическая, 7. Госпоже Кате Труфановой.
Когда ушел фельдфебель, поручик Таульберг сказал полковнику Будаковичу:
— Я не могу больше. Гулида научил дезертира Федосея грабить крестьян. Гулида неправильно играет в карты. Теперь украл он солдатские подарки.
Полковник Будакович нахмурился.
— Он не украл. Он офицерам, значит, роздал.
Адъютант зашагал по избе.
— Это неправильно. Нужно у офицеров подарки отобрать. Они присланы для солдат.