Бонд быстро прошелся по всем комнатам второй раз. Он нашел две улики, подтверждавшие эту, последнюю, версию; три, если учитывать тот факт, что, когда он вошел в квартиру, везде горел свет.
Первая улика лежала на ночном столике, с которого были сметены ранее стоявшие здесь ряды всевозможных кремов и прочих косметических штучек. Бонд осторожно взял ее и, повертев в руках, взвесил. Ценная реликвия Второй Мировой войны? Нет, это было что-то более личное, более значимое: немецкий Рыцарский крест с дубовыми листьями и перекрещенными мечами, висящий на особой ленточке с черной, белой и красной полосками. Очень почетная награда. На обратной стороне креста отчетливо виднелась выгравированная надпись: «ОБЕРФЮРЕР СС ААРНЭ ТУДЕЕР. 1944.»
Бонд сунул медаль в карман куртки и уже повернулся, чтобы уходить, как тут под ногами звякнула какая-то железка. Он осмотрел ковер: около хромовой ножки ночного столика что-то тускло поблескивало. Очередная безделушка? Нет, на полу лежал орден, тоже немецкий, выполненный из темной бронзы: орел, а под ним щит, на котором были вытеснены контуры финско-русской пограничной территории Заполярья. Сверху красовалось единственное словно: «ЛАППЛАНДИЯ.» На обратной стороне этой награды за бои на крайнем Севере было выгравировано то же имя, что и на кресте, только стояла другая дата: 1943.
Бонд положил его в карман к Рыцарскому кресту и направился к выходу. Пятен крови в квартире не было, и ему оставалось только надеяться, что Пола просто-напросто уехала на очередную деловую встречу, или на свидание, или на веселую прогулку.
Вернувшись в «Сааб», Бонд включил обогрев, вырулил из парка Эспланаде и направился по проспекту Маннергейма к шоссе N 5. Ему предстоял длинный перегон на север, мимо таких городов, как Лахти, Миккели, Варкаус, и дальше через Кусамо в заполярную Лапландию. Там, совсем недалеко от Саллы, находился отель «Ревонтули» — место встречи участников операции «Ледокол».
На улице холод стоял ужасный. В воздухе буквально пахло снегом, и было видно, как морозная дымка поднимается ввысь, окутывая стены хельсинских зданий.
Выбравшись из города, Бонд сразу же сконцентрировал все свое внимание на машине, при этом он выжимал из «Сааба» максимум того, что можно было позволить при такой дороге и условиях видимости. Отличительная черта Финляндии — безупречно чистые главные магистрали, даже те, что находятся далеко на севере. Там, в зимнем царстве, их тщательно расчищают снегоочистители, один недочет: лед все равно остается, и посему почти круглый год дороги в Заполярье представляют собой каток.