– Александра Коллонтай зовет к «Крылатому Эросу», понимая под этим связь, одухотворенную любовью. А наша молодежь перетолковывает этот призыв в духе пресловутой теории «стакана воды», если вообще не права принуждения своих подруг к сожительству! Другие партийные идеологи, всполошившись, кричат о социальной ответственности за воспитание детей, о пролетарской семье, о недопустимости половой распущенности, и необходимости направить энергию не на половой вопрос, а на революционные дела. Как будто молодежь можно так просто отвлечь от любовных приключений общественными поручениями!
– Нет, Лида, ты не вполне права, – стараюсь немного умерить ее горячность. Многие поднимают вполне реальные проблемы и указывают на способы их решения: половое просвещение, общий подъем культурного уровня, решение жилищно-бытовых вопросов, позволяющее освободить женщину от приниженного положения. И не все партийные идеологи упираются только в моральные проповеди. Некоторые мыслят вполне практически Крупская, например, признает необходимость широкого обучения использованию контрацепции…
– А! – жена махнула рукой. – Подъем культурного уровня, решение жилищно-бытовых вопросов… Когда мы до этого дойдем? Ты на реальные условия посмотри! Вон, что Нина Вельт в журнале «Смена» написала, – и она вытащила из-за диванной подушки журнальную тетрадку, начала ее перелистывать, и, остановившись на нужной странице, процитировала:
«Совместная жизнь в наших нищенских условиях (особенно жилищных) искривляет и обедняет человеческие отношения. Отсутствие „своего угла“ доводит иногда до того, что добрые по существу люди чувствуют себя каторжниками, прикованными к одному ядру».
– Вот она, сегодняшняя реальность! И что с ней делать? – она уставилась на меня своими широко распахнутыми глазами, в которых, казалось, плещется темное пламя.
– А кто тебе сказал, что эти проблемы можно решить с сегодня на завтра? – отвечаю вопросом на вопрос. – Придется немало повозиться, и немало средств затратить, чтобы произошли подвижку к лучшему. Тут чохом ничего не добьешься! Что же до твоего вопроса насчет колонии Макаренко… Не знаю, как там насчет полового просвещения, но вот детская трудовая коммуна у него совместная, без отделения мальчиков от девочек. И воспитание он ведет в духе уважения к девочкам – к малейшим оскорблениям отношение самое нетерпимое. Во всяком случае, он решает проблему практически, пусть и не в полном объеме.
Лида задумалась, причем надолго, и на этом наши дебаты по «Дневнику Кости Рябцева» завершились.
На следующий день, ближе к обеду, Лида вдруг заявила мне: