Здесь не ее дом. На самом деле – нет. Здесь было ее убежище, когда родители привозили ее к деду на лето. Здесь она отдыхала от постоянных скандалов, ссор и даже потасовок двух людей, которые когда-то – в далеком прошлом – наверное, любили друг друга. Дед вначале казался Эмбер замкнутым. Родители считали его скрягой. И все же он сразу понял, как плохо внучке в родительском доме, и, когда она переходила в десятый класс, довольно властно настоял на том, чтобы ее отец и мать отправились в продолжительный отпуск в Европу. Чтобы подсластить пилюлю, он дал им целую кучу денег, и радостные родители отправились отдыхать. А Эмбер провела у деда свое первое лето. Вначале ей было неловко, она чувствовала себя брошенной и нелюбимой. Так было до тех пор, пока она не узнала деда получше. Пока не поняла, что сердце у него доброе, а ее он очень любит – по-своему, конечно – и старается спасти.
С тех пор они очень привязались друг к другу; постепенно крепла их тихая, но прочная дружба. Позже, в том году, когда Эмбер закончила школу, ее родители решили переселиться в Европу насовсем. Вскоре девушка поняла, что и за тем их решением тоже стоял дедушка; должно быть, он осыпал их деньгами, чтобы они согласились. Она поступила в колледж, но на все каникулы приезжала к деду.
Она откинула покрывало и вылезла из кровати. Хватит растравлять душу! Ни к чему вспоминать людей, на чью поддержку она вправе была рассчитывать. Ни разу в жизни они не встали на ее сторону, не заступились за нее.
В коридоре за дверью скрипнула половица. Эмбер замерла и стала озираться в поисках какого-нибудь оружия. Пистолет забрал Декс… Она схватила с книжной полки тяжелую подпорку для книг и на цыпочках подкралась к двери. Потом тихо повернула ручку и рывком распахнула дверь.
Декс выругался и вырвал подпорку из ее поднятой руки.
– Боже правый, Эмбер! Зачем тебе эта штука?
– Я услышала шум.
Он поморщился и шагнул влево, отчего половица снова скрипнула.
– Вот что ты слышала!
– Да. Что ты делал за дверью?
– Просто шел по коридору. Мне не спалось. Но как только я наступил на скрипучую половицу, я забеспокоился, что ты услышишь и испугаешься. Я ждал, хотел проверить, не разбудил ли тебя; тогда я смог бы тебя успокоить и сказать, что скрипел я.
– Понятно… – Эмбер густо покраснела. – Я не испугалась.
Декс поставил подпорку на декоративный столик у стены.
– Конечно, не испугалась. – Он подмигнул. – Еще раз извини за то, что разбудил. – Он все не уходил – не мог оторвать взгляда от ее ночной рубашки, которая едва прикрывала бедра. Потом, видимо, сделал над собой усилие, отвернулся и откашлялся. – Увидимся утром!