- Ну и чего уставился?! - покосилась на него девица, отбрасывая в сторону недокуренную сигарету.
Виталий усмехнулся, поигрывая ключами от машины, кивнул в сторону припаркованной недалеко от входа 'Мазды':
- Скучаешь? Не хочешь прокатиться?
Показалось, что девчонка сомневается.
- Что, вот так просто?
- А почему бы и нет? Я покажу тебе рассвет над рекой, с Петровского холма увидишь, как просыпается город...
- Романтик, - усмехнулась она. - Ладно, уболтал. Только учти - лапать себя не дам!
Ага, конечно, так он ей и поверил. Зачем тогда вообще садилась? И вот он уже задирает ее майку на заднем сиденье 'Мазды', нащупывая ладонью налитую молодостью грудь и затвердевший сосок, расстегивает джинсы... Она для виду покуражилась, конечно, что-то про месячные начала бухтеть. Но вскоре уже весьма охотно стала отвечать на его поцелуи, и сама принялась расстегивать на нем брюки, нащупывая пальцами набухший член...
Оттрахать себя в машине все же не дала. Предложила сделать это не здесь, а в ее якобы уютной квартирке.
- Ладно, показывай, куда ехать, - сказал он, сдерживая рвущийся наружу орган любви. Ничего, сейчас он отомстит Вике тем же способом. Возможно, что именно в это время она кувыркается в каюте с каким-нибудь корабельным мачо.
- Пока прямо, я скажу, где сворачивать.
Они петляли по каким-то закоулкам минут двадцать, пока, наконец, Эля не сказала:
- Тормози, это здесь.
Они остановились у ветхого с виду четырехэтажного дома, ни одно из окон которого не горело, а некоторые и вовсе вроде бы были без стекол, что показалось Рогозину более чем подозрительным.
- Странное у тебя место жительства, - пробормотал он.
Они вошли в темный подъезд, перешагивая через строительный мусор.
- У вас тут что, олигарх заселился, и ремонт под себя затеял?
- Не обращай внимания, тут идти осталось немного, - подбодрила его Элеонора. - Открывай эту дверь, входи...
- Это что? Это вот ты здесь живешь?! Знаешь, дорогая, что-то мне не очень хочется заниматься любовью в таком месте.
- Теперь, дружок, давать задний ход поздно...
- Ой!..
Схватившись за ужаленную ягодицу, он увидел в руке своей новой подружки небольшой шприц, наполовину наполненный темной жидкостью. Она ничего не ответила, лишь только как-то странно на него посмотрела. Виталий хотел вырвать у нее 'баян', отвесить этой шлюхе пощечину... Но понял, что не может двинуть не то что рукой, а даже повернуть голову. Он моментально превратился в самое настоящее бревно, которое принялось медленно оседать на грязный, покрытый кирпичной крошкой пол.
В следующее мгновение он увидел над собой лицо Элеоноры. Вернее, контур ее лица, освещенный пробивавшимся сквозь оконный проем лунным светом.