Модус вивенди (Кузнецова) - страница 90

Фридрих Ницше

Восьмой день с момента начала общения со старшим варом я решила посвятить отдыху и, с разрешения партнера по контакту, экскурсии. И начала я этот отдых с того, что позволила себе подольше понежиться в постели, наслаждаясь мыслью об отсутствии необходимости продолжения расспросов и грядущем возвращении в привычную цивилизацию. К вменяемой человеческой речи, нормальной ванной комнате, нормальной еде и, главное, любимому кофе.

Маршрут экскурсии я себе наметила довольно давно, еще когда бессмысленно тратила время в компании одного из младших варов. Тогда совесть не позволяла бросить незаконченную работу и предаться безделью, а теперь было самое время для любопытства. Я планировала погулять по лишайниковому лесу, посмотреть на дикие скалы и стерильно-прозрачные озера, взглянуть на океан, из которого жизнь (не считая все тех же лишайников) еще не вышла на берег.

Я раздумывала, стоит брать с собой Ветрова или нет, но почти не сомневалась, что моего согласия Одержимый не спросит и продолжит исполнять роль моей тени. Независимо от моего желания это была его работа, и я тоже не собиралась мешать ему ее выполнять.

С мужчиной я почти столкнулась в дверях, только неловкости при этом уже не испытала. Во-первых, привыкла, а во-вторых, несмотря на переговоры, я оставалась достаточно вменяемой, чтобы не забывать о пижаме.

— Решила отоспаться перед дорогой? — насмешливо уточнил он.

— И это тоже, — не стала спорить с очевидным. — Сегодня отдых и экскурсия; мы же вроде бы при тебе обсуждали это со старшим? — озадаченно вскинула я брови, в ответ на что Ветров недовольно скривился.

— У меня мозги начали выкипать еще тогда, когда ты общалась с предыдущим, так что я не слушал.

— Игорь, можно я выйду? — вздохнула я, потому что мужчина своими плечами полностью перегораживал неширокий проход и явно не спешил его покидать.

— Пожалуйста, — ухмыльнулся он, поворачиваясь боком. Понимая, что препираться с ним можно бесконечно, потому что процесс доставляет этому наглецу удовольствие, я невежливо (спиной к мужчине) протиснулась между ним и стенкой. И даже не удивилась, что так просто он меня не пропустил и не упустил случая приобнять и прижать к себе. Более того, я была настолько вымотана, что даже ругаться и рваться на свободу не стала — просто спокойно замерла, уцепившись ладонью за край узкого дверного проема, дожидаясь, пока ротмистру надоест.

Зачем он при малейшей возможности так резко возвращается к привычной бесцеремонности, если вполне умеет быть нормальным? А еще интересно, где у этого человека находится тумблер переключения с рабочего режима на бытовой и обратно и как его можно надежно зафиксировать в первом?