– Как ты это сделала? – Мне впервые пришло в голову, что у нас с Джоан, наверное, есть что-то общее.
– Пробила кулаками стекло в комнате соседки.
– Какой соседки?
– Моей давней соседки по комнате, с которой я училась в колледже. Она работала в Нью-Йорке, а я не знала, где еще остановиться, к тому же у меня почти не осталось денег, так что я приехала к ней. Там меня нашли родители – она написала им, что я как-то странно себя веду, – и отец сразу же прилетел и забрал меня домой.
– Но ведь теперь у тебя все в порядке. – Мои слова прозвучали как утверждение.
Джоан внимательно посмотрела на меня ясными серыми, как морская галька, глазами.
– Похоже, да, – ответила она. – А у тебя нет?
После ужина я уснула. Разбудил меня громкий голос:
– Миссис Баннистер, миссис Баннистер, миссис Баннистер, миссис Баннистер.
Окончательно проснувшись, я обнаружила, что бью руками по столбику кровати и кричу. В поле зрения показалась худая и перекошенная фигура миссис Баннистер, ночной сестры.
– Так, а вот это разбивать не надо. – Она расстегнула ремешок моих часов.
– В чем дело? Что случилось?
На лице миссис Баннистер мелькнула улыбка.
– У вас наступила реакция.
– Реакция?
– Да. Как вы себя чувствуете?
– Странно как-то. Ощущаю легкость, и голова кружится.
Миссис Баннистер помогла мне сесть.
– Сейчас вам полегчает. Вот прямо сейчас. Хотите горячего молока?
– Да.
И когда миссис Баннистер поднесла чашку к моим губам, я, причмокивая перед каждым глотком, стала смаковать горячее молоко, словно дитя, припавшее к материнской груди.
– Миссис Баннистер говорит, что у вас наступила реакция.
Доктор Нолан села в кресло у окна и достала маленькую коробку спичек. Она выглядела точь-в-точь как та, которую я спрятала за подогнутый и подшитый край своего халата, и на мгновение я подумала, могла ли сестра найти ее там и потихоньку вернуть доктору Нолан.
Доктор Нолан чиркнула спичкой о край коробки. Вспыхнул горячий желтый огонек, и я смотрела, как она втягивает его в сигарету.
– Миссис Баннистер говорит, что вам стало лучше.
– Да, ненадолго. Сейчас я опять чувствую себя по-прежнему.
– У меня для вас новость.
Я ждала. Каждый день в течение сама не знаю какого времени я утром, днем и вечером сидела в шезлонге, завернувшись в белое одеяло и делая вид, что читаю. В голове у меня витала смутная мысль, что доктор Нолан отпустила мне некоторое количество дней, а потом скажет то же, что и доктор Гордон: «Мне очень жаль, но у вас нет признаков улучшения, поэтому я считаю, что вам нужно пройти курс шоковой терапии…»
– Так вы не хотите узнать, что это за новость?