Но по-прежнему оставалось вопросом, почему Аробинн договорился встретиться именно здесь.
И еще осталась Аэлина, смотрящая через холл на человека, который несколько раз разрушил ее жизнь.
Ее желудок сжался, но она улыбнулась Терну.
- Я знаю, что плетка не достает так далеко.
Аэлина двинулась от бара, проскальзывая сквозь толпу быстрее, чем наемный убийца сможет сказать что-нибудь еще. Она чувствовала пристальный взгляд Терна, упершийся прямо между лопаток, и знала, что он жаждет вонзить туда свою саблю.
Не утруждая себя оглянуться, показала ему неприличный жест через плечо.
Терн рявкнул так, что его проклятия посланные вслед Аэлине были громче, чем похабная музыка, которую играли в зале.
Она запомнила каждое лицо, попавшееся на пути, каждый стол гуляк и преступников, работников, и каждый шаг вел ее ближе к спине человека. Личная охрана клиента теперь смотрела на нее, рука в перчатке соскользнула с обычного места на бок.
Не ваша забота, но хорошая попытка. Аэлина соблазнительно ухмыльнулась женщине. Может… она бы так сделала, если бы на самом деле не была сосредоточена на Короле Ассасинов.
Сомнения терзали ее, но она потратила достаточно много времени планируя эту встречу.
Если бы Рован был рядом. Аэлина дала себе день на море, чтобы отдохнуть от него. Клятва на крови теперь вечно соединяет ее с принцем-фэецом. Он и она — одно целое, его отсутствие было похоже на отрубленные конечности. Она все еще чувствовала его, несмотря на огромное количество дел требующих ее прислатьного внимания, и даже если присутсвие ее карранам было бесполезно, она хотела видеть его.
Второй день они были в разлуке, когда она сама протянула капитану корабля серебряную монету за перо и стопку бумаги. И после этого, заперевшись в своей тесной каюте, начала писать.
В том городе было двое мужчин, ответственных за разрушение ее жизни, и были люди, которых она любила. Она не оставит Рафтхол, пока не похоронит их обоих.
Так она писала страницу за страницей, с заметками и идеями, пока у нее не появился список имен, мест и целей. Она запомнила каждый шаг и расчет, а затем сожгла страницы с помощью своей магии, бушующей в жилах, и убедилась, что каждый клочок стал не более, чем пеплом, вылетающим из окна.
Хотя она и приготовилась, но неделю спустя, когда корабль миновал какой-то невидимый барьер недалеко от побережья, ее магия исчезла, ее охватил ужас. Все, что она так много месяцев тщательно тренировала — исчезло, как будто его и не было, не оставив даже уголька в ее жилах. Новый вид пустоты, отличающийся от пустоты оставленной ней Рованом.