– Они у ворот! Фанни, зови Джона! Он на фабрике. Позови Джона, я сказала!
В тот же миг топот многочисленных ног, к которому она и прислушивалась, не обращая внимания на слова Маргарет, раздался прямо за стеной. Нараставший шум сердитых голосов слышался уже за деревянными воротами, и те содрогались под напором словно сошедшей с ума толпы, которая таранила их, то отступая на короткую дистанцию, то вновь нанося удар. Крепкие ворота дрожали, будто тростник на ветру. Потрясенные видом ужасающей сцены, женщины собрались около окон. Миссис Торнтон, служанки, Маргарет – все были здесь. Фанни с визгом взбежала по лестнице, будто ее преследовала по пятам свора свирепых забастовщиков. Истерически рыдая, она упала на софу. Миссис Торнтон, высунувшись из окна, высматривала своего сына, который все еще находился в фабричном здании. Наконец он вышел, оглянулся, бросив взгляд на бледные лица за его спиной, и с ободряющей улыбкой закрыл массивную дверь фабрики. Затем он велел одной из служанок открыть дверь дома, которую Фанни в безумной спешке заперла на засов. Миссис Торнтон сама спустилась к нему. Тем временем его хорошо знакомый командный голос был услышан за воротами, и толпа, будто взбесившись, возжаждала крови.
Прежде забастовщики сохраняли молчание. Им требовалась вся их сила, чтобы сломать ворота. Но теперь, услышав голос хозяина на фабричном дворе, они издали такой дикий многоголосый рев, что даже миссис Торнтон побледнела от страха. В комнату вошел ее сын – немного покрасневший от возбуждения, с глазами, сверкавшими в ответ на трубный зов опасности, с гордым пренебрежением, которое делало его лицо если не красивым, то весьма благородным. Маргарет всегда боялась, что при любой чрезвычайной ситуации отвага подведет ее и она окажется обычной трусихой. Но теперь, в мгновения разумного страха и близости ужаса, она забыла о себе и чувствовала только симпатию – до боли сильную сопричастность к этому моменту.
Мистер Торнтон подошел к ней.
– Мисс Хейл, мне жаль, что вы навестили нас в такое неподходящее время. Боюсь, вы можете подвергнуться риску, которого совсем не ожидали. Мама! Не лучше ли вам уйти в задние комнаты? Впрочем, если они прорвутся с Пиннерс-лейн в конюшенный двор, вы окажетесь там в еще большей опасности.
Он повернулся к старшей служанке:
– Джейн, ступайте туда и осмотритесь.
Та подчинилась, и за ней последовала остальная прислуга.
– Я останусь здесь! – заявила миссис Торнтон. – Где ты, там и я.
Как оказалось, отход в задние комнаты действительно не помог. Толпа уже обошла пристройки с тыльной стороны фабрики и теперь с грозным ревом приближалась к дому. Служанки с криком и визгом поднялись на чердак. Услышав их, мистер Торнтон презрительно улыбнулся. Он посмотрел на Маргарет, которая стояла у окна. Ее глаза блестели от возбуждения. На щеках появился румянец. Словно почувствовав его взгляд, она повернулась и задала вопрос, который, наверное, уже несколько минут вертелся у нее на языке: