– Домой?
– Да. Ей стало лучше. Я сразу поняла, что рана была несерьезной. Только слабые женщины падают в обморок из-за такой ерунды.
– Зачем ты отправила ее домой? – сказал он, в волнении зашагав по комнате. – Она была еще слаба.
– Мисс Хейл сказала, что чувствует себя нормально, а мистер Лоу подтвердил ее слова. Между прочим, я сама ходила за доктором.
– За это тебе отдельное спасибо.
Он протянул руку для благодарного рукопожатия, но миссис Торнтон сделала вид, что не заметила этого жеста.
– Что ты будешь делать с ирландцами?
– Послал в «Дракон» за хорошим ужином. Пусть немного порадуются, бедолаги. Я встретил отца Грэди и попросил его поговорить с ними. Возможно, он разубедит их уезжать на родину. А мисс Хейл пошла домой пешком? По-моему, она слишком слаба для пешей прогулки.
– Мы вызвали ей кеб. Я даже оплатила поездку. Давай поговорим о чем-нибудь другом. Она и без того вызвала слишком много беспокойства.
– Не знаю, что со мной было бы, если бы не она.
– Ты стал таким беспомощным, что тебе потребовалась защита девушки? – презрительно спросила миссис Торнтон.
Он покраснел.
– Не многие девушки решились бы закрывать меня от ударов камней, причем, заметь, намеренно.
– Влюбленные девушки способны на многое, – проворчала миссис Торнтон.
– Мама!
Он сделал шаг вперед, но затем остановился, задыхаясь от кипевших в нем чувств.
Миссис Торнтон немного испугалась, заметив, какие усилия прилагает сын, чтобы сохранить спокойствие. Она сомневалась в природе его эмоций, но их интенсивность была очевидной. Его глаза метали молнии, грудь тяжело вздымалась от участившегося дыхания. Миссис Торнтон не могла понять, чем вызваны эти трепетные чувства: смесь радости и гнева, гордости и удивления. Она разволновалась, не зная, как отнестись к этому – одобрить или попытаться укорить. Миссис Торнтон подошла к шкафу, открыла ящик и вытащила щетку, которая служила ей для разных целей. Увидев каплю одеколона на полированном подлокотнике софы, она аккуратно вытерла ее. Но она стояла спиной к сыну дольше, чем требовалось. И когда миссис Торнтон вновь заговорила, ее голос звучал необычно сдержанно:
– Я полагаю, ты предпринял меры против бунтовщиков? Ты же не допустишь новых проявлений насилия? Где была полиция? Почему ее всегда нужно ждать, когда она необходима?
– Когда ворота упали, я видел трех полицейских, отчаянно разгонявших толпу. Но, конечно, им никто не подчинился. После того как забастовщики покинули фабричный двор, сюда прибежало еще больше полицейских. Если бы я лучше соображал в тот момент, то мог бы обвинить нескольких зачинщиков. Однако с этим не будет затруднений. Многие могут назвать их имена.