Пока Маргарет говорила, миссис Хейл смотрела ей в глаза. Наконец она поняла, что дочь не шутит. Ее лицо помрачнело.
– Сомневаюсь, что твои слова могут быть правдой, – заявила она после паузы, цепляясь за последнюю возможность. – Он определенно рассказал бы мне об этом безумии, прежде чем оно зашло бы так далеко.
Маргарет была уверена, что отцу следовало раскрыть свои планы еще в самом начале. Как бы он ни боялся недовольства и жалоб жены, ему не нужно было оставлять ее в неведении. И то, что миссис Хейл узнала о скорых изменениях в их жизни из уст дочери, тоже являлось ошибкой. Маргарет села рядом с ней, прижала голову матери к своей груди и ласково потерлась щекой о ее лицо.
– Дорогая мама, мы боялись причинить вам боль. Папа очень переживал. У вас и без того слабое здоровье, вы сами знаете… А долгое ожидание перемен измотало бы кого угодно.
– Когда он говорил с тобой?
– Вчера, – ответила Маргарет, уловив нотку ревности в ее голосе. – Только вчера. Ах, бедный папа!
Она пыталась пробудить в матери милосердие к отцу, которому пришлось пройти через многие страдания, прежде чем он принял столь важное для него решение. Миссис Хейл подняла голову.
– О каких сомнениях говорил твой отец? – спросила она. – Неужели он стал думать как-то иначе? Ведь Церковь была для него воплощением всего хорошего.
Слова матери задели ее, напомнив о собственных сожалениях. Маргарет покачала головой, и на ее глаза навернулись слезы.
– Почему епископ не вернул его на правильный путь? – сердито поинтересовалась миссис Хейл.
– Наверное, не получилось. Я не спрашивала его об этом. Меня пугали его возможные ответы. В любом случае все уже решено. Через две недели мы должны покинуть Хелстон. Отец рассказывал вам, что послал прошение об отставке?
– Через две недели! – вскричала миссис Хейл. – Но это невозможно! Это неправильно! Нельзя же быть таким бесчувственным…
Брызнувшие из глаз слезы принесли ей некоторое облегчение.
– Ты сказала, что у него появились сомнения. И он, не посоветовавшись со мной, отказался от прихода… от нашей налаженной жизни! Думаю, если бы он с самого начала рассказал мне о своих планах, я пресекла бы все это в корне.
Маргарет понимала, что поведение отца было ошибочным, но ей не хотелось, чтобы мать укоряла его. Она знала, что молчание ее любимого папы объяснялось его нежным отношением к супруге. Его можно было назвать трусливым, но не бесчувственным.
– Мама, мне казалось, что вы будете рады покинуть Хелстон, – сказала она после короткой паузы. – Вы говорили, что здешний воздух всегда вредил вашему здоровью.