— Что ты! — всполошилась нагайна. — Мы одно целое! Просто…
Ее проблема стала мне полностью понятна. Змеехвостая страдала от рабского положения. И ничто тут помочь не могло в принципе, кроме обретения свободы. Императорская рабыня. Я нахмурился, осознав, что как-то пропустил мимо себя этот факт. Тоже мне борец за свободу! Ходит тут, добро причиняет, волю отвешивает направо и налево, а рядом так мучается дорогое существо… Уняв свое бешено колотящееся сердце, я улыбнулся и сказал:
— Все будет хорошо, малышка. Я тебя люблю. И мы вместе навсегда. В горе и в радости.
Лайсси уставилась на меня с каким-то странным выражением в глазах, словно голодный зверь при виде куска мяса. Шутливо поежившись, я поцеловал мою супругу в уголок губ и мысленно дал себе затрещину. Супруга, мать мою! Идея, прорвавшаяся наконец-то в тупую голову, заслуживала пристального рассмотрения. Но чуть позже… Близость такого теплого, ласкового тела, придавленного тревогами и страхами, вызвала мелкую дрожь в пальцах. Но это не помешало мне впитать ладонями тончайший бархат золотистой кожи. Лайсси словно сбросила оцепенение, подалась ко мне и требовательно, почти жестко, поцеловала. Ее руки обхватили меня, как тонущие цепляются за спасательный круг… К чертям все проблемы!
Наше единение под конец убаюкало змейку, прогнав из ее головы мрак самоистязания. Чувствуя, что и меня самого неслабо тянет в сон, я с нежностью провел кончиками пальцев по щеке задремавшей Лайсси. Нагайна сонно прильнула к моей ладони и засопела совсем уж уютно, хозяйски закинув на меня ногу. Ощутив, как воспрянул мой организм при мыслях о девушке, я потихоньку выбрался из постели, не потревожив любовницы, уселся в кресло и задумался.
Вместе в горе и в радости. Сказав эти слова, я не сразу понял, что именно так говорят, заключая брак. То-то Лайсси так посмотрела на меня. Все-таки Земля и Лахлан в чем-то похожи. Разве что здесь, под этим вечно плачущим небом, такие слова произносят не только ради обещания любить и беречь перед лицом высших сил. Здесь они являются частью заклинания, связывающего два любящих сердца на уровне эмоций, усиливая их и наделяя особыми проникновенными красками…
Это покушение на мою Лайсси не выходило из головы. Еще можно понять, что пытались убить меня и Тристанию. Но зачем нагайну? Чтобы достать меня? Резонно, конечно, но не до такой степени. Если с Лайсси случится что-то настолько плохое, подозреваю, разнесу тут все в клочья, раскатаю этот городишко по камешку. Фамильная магия… Но глава рода настаивает на том, что семья ни при чем. Прямо-таки вся семья? Мой перевертыш… Мысль застопорилась, а в голове гулко толкнулась смутная пока догадка. Как там сказал великий Шерлок Холмс? Отсекаем лишнее, и то, что останется, пусть даже самое невероятное, является истиной? Твою мать! Я вскочил с кресла и нервно заходил по покоям, бросая взгляды за окно, в темноту дождливой ночи. Если я прав, то чем это нам всем грозит? Надо немедленно поговорить с Трис или капитаном Артуарой.