Как и в подвале, в стенах имелись ниши, однако в каждой лежало не более одной вещи, целиком сделанной из янтаря или же содержащей в себе удивительный желтый камень. Кроме того, по всей комнате стояли одна на другой полки, а на них находились султанские сокровища. Чего тут только не было! Вазы, кольца, огромные янтарные подносы, чаши, шкатулки…
Остановившись как вкопанная возле одной такой полки, Махпейкер завороженно глядела на огромное блюдо, точно в середине которого навсегда застыла желтая бабочка.
– Прислали когда-то давно из Бахчисарая, – бросил Ахмед, проходя мимо. – А те взяли где-то в Литовии, во время одного из набегов. Вот это – четки прапрабабушки Хюррем, вот тут – пояс Сулеймана Кануни, а эту штуку нашли в предыдущей сокровищнице, и никто не знает, откуда она там взялась и что она вообще такое…
– А это? – внезапно подал голос Яхья, остановившись возле одной из ниш. Там одиноко лежал кинжал с янтарным навершием.
Ахмед равнодушно пожал плечами, но тут подал голос смотритель:
– Это, почтеннейший шахзаде, кинжал, с которым связана удивительнейшая история, записанная на тончайшей белоснежной бумаге…
– Ну, началось, – фыркнул Ахмед. – Идемте лучше, я вам сабли покажу. А девочкам, наверное, интересны будут зеркала генуэзской работы с янтарными ручками. Или тоже сабли?
Башар выбрала сабли (ну кто бы сомневался!), а Махпейкер неторопливо осматривала все сокровища, одновременно пытаясь прислушиваться и к беседе Ахмеда с близнецами, и к рассказу смотрителя.
– Баланс, баланс погляди!
– …И злокозненный шахзаде, восставший против своего повелителя, вашего прапрадеда Сулеймана Кануни, бежал в Иран с немногими вещами, которые имелись при нем, а в их числе…
– Ну, еще есть янтарный прибор для письма, но сабли, пожалуй, интереснее. Гляди, какая тут необычная заточка!
– …Персы вняли требованию султана, выдав злокозненного шахзаде. Также были возвращены кое-какие вещи шахзаде Баязида. Так кинжал вновь увидал благословенные берега…
– Вот интересно, он еще долго будет нести эту муть? Исмаил, мы устали! Пора нам уже выбирать янтарь для колец!
– Он прекрасен.
Это сказал не Ахмед. И не Доган или Картал. Эта тихая реплика принадлежала шахзаде Яхье, который не сводил с кинжала глаз.
– Счастлив, что ты оценил эту вещицу по достоинству, о шахзаде, – поклонился смотритель.
(Именно «о шахзаде». «Мой шахзаде» говорят только престолонаследнику. Малая тонкость – но ведь и лезвие кинжала тоньше волоса, а жизнь и смерть по разные стороны его…)
– Да ладно, Ахмед, интересно ведь было! – Кажется, это сказал Картал. А может быть, Доган. Так или иначе, а один из близнецов, похоже, умудрялся и поддерживать беседу насчет сабель, и одновременно слушать историю про янтарный кинжал. Вот теперь тоже поклонился польщенному смотрителю: – Благодарю, уважаемый, история впрямь достойная и крайне назидательная.