Зазвенел колокольчик на двери, и вбежали Финч с Энди. Заметив Анну, они сразу же направились к ее столику.
— Я так и думала, что это твоя машина стоит в первом ряду. — В черных глазах Финч застыла тревога — что-то случилось. — Мы не могли дождаться, когда сможем показать тебе это. — Она полезла в свою брезентовую сумку и достала оттуда чековую книжку. — Никогда не угадаешь, от кого это.
— Маргарет Мур? — пошутила Анна.
Финч закатила глаза, подумав, что эта скупая назойливая особа вряд ли пожертвует больше чем пять центов.
— Я намекну. Подумай о лотерейном билете.
Анна вспомнила, что мельком видела статью в «Кларионе», но тогда она была слишком поглощена своими мыслями, чтобы обратить на это особое внимание. Теперь содержание статьи всплыло в ее памяти.
— Клем Вули?
Финч глотала слова, стремясь побыстрее рассказать всю историю. Самый эксцентричный человек города и автор изданной им книги «Моя жизнь с Иисусом» купил пару лотерейных билетов — он все покупал в двойном экземпляре, начиная от сэндвичей и заканчивая билетами в кинотеатр, что бы ни показывали в «Парке Рио». Один из лотерейных билетов сделал его богаче на пять тысяч долларов.
— Клем заявил, что Иисус хотел бы, чтобы они принадлежали тебе.
— Не знаю, что и сказать. — Анна покачала головой, не в состоянии в это поверить и улыбаясь при мысли о том, что Иисус освобождает ее под залог при помощи выигрышного лотерейного билета — это придавало новое значение ее спасению.
— Подумать только, — послышался чей-то голос. — Старый простофиля не такой уж сумасшедший, как все думают!
Анна подняла глаза и увидела Мавис, вытирающую руки о фартук. Бабушка Энди держалась на почтительном расстоянии, но она так волновалась, что не могла устоять, чтобы не вмешаться в разговор.
— Бабушке об этом лучше знать, она давно ему нравится! — воскликнула Энди. Мавис ухмыльнулась и подбоченилась. Энди была маленького роста с кудрявыми черными волосами, а Мавис — высокая и угловатая, с волосами цвета ржавчины.
Мавис фыркнула.
— Не слушайте эти глупости! — Даже сейчас, будучи восьмидесятилетней вдовой, Мавис сохранила манеры кокетливой ирландки и, должно быть, в свое время вскружила не одну голову. Она наклонилась поближе и почти шепотом сообщила: — Хотя, правду сказать, он даже в молодости был не таким, как все…
— Может, Клем просто видит то, что остальным недоступно? — задумчиво проговорила Финч.
— Только не говори, что ты стала глубоко религиозным человеком, — поддразнила ее Мавис. — Лучше будь начеку, а то не успеешь глазом моргнуть, как отец Риардон будет лить воду на твою голову.